Предисловие

В сборнике представлены методические материалы, характеризующие подход к организации работы Школы муниципального служащего и проектные разработки, сделанные в рабочих группах в ходе Школы.

Школа явилась стартовым мероприятием образовательного компонента Программы «Местное самоуправление» Московского общественного научного фонда. В основу Школы легли исследовательские и аналитические материалы, накопленные в сфере муниципального управления и отражающие уровень и основные тенденции ее развития.

Концепция Школы

Профессионализация муниципального управления, переподготовка и повышение квалификации муниципальных служащих — одна из ключевых точек развития местного самоуправления. Характер и масштабы задач, возникающих в этой сфере, требуют разворачивания широкого спектра исследований и разработок в области муниципального управления, консультирования, образовательных технологий — подходов и методов, сформированных для базовой управленческой подготовки и подготовки бизнес-управленцев, для решения этих задач недостаточно. Обращение к управленческой практике, в которую включены работающие муниципальные служащие, требует работы с теми специфическими вопросами, которые реально определяют развитие муниципальных образований и деятельность органов самоуправления в условиях современной России.

В основу программы Школы муниципального служащего был заложен следующий набор базовых принципов:

· организация учебного процесса в логике повышения квалификации и консультирования действующих управленцев (отличной от логики базовой профессиональной подготовки и переподготовки);

· отбор содержания учебного курса в ориентации на логику и задачи развития и управления в общественном секторе (отличную от логики и задач государственного управления, предпринимательской и хозяйственной деятельности);

· постановка в центр внимания собственно управленческих задач (отличных от задач, связанных с развитием той или иной определенной отрасли или предметной области);

· проблемный характер организации содержания учебного курса (отличный от организации содержания в ориентации на решение задач и передачу знаний или управленческих технологий в режиме «прямого обучения»).

Стержень Школы — самостоятельная проектная работа слушателей над их собственными проблемами, осуществляемая в тематических группах под руководством консультантов, в соответствии с характером деятельности, интересами и задачами слушателей. Основная задача лекций — формирование рамок для проектирования и предъявление материала, позволяющего слушателям строить свою проектную работу шире и точнее.

Организационный проект и программа Школы

1 ноября

ЗАЕЗД И РАЗМЕЩЕНИЕ УЧАСТНИКОВ

13.30-14.30 ОБЕД

14.30-15 Открытие школы

1 ЭТАП АНАЛИЗ СИТУАЦИИ В СФЕРЕ МЕСТНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ И МУНИЦИПАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ

15-16 А.Е. Балобанов, научный руководитель Школы, руководитель проекта консультационной фирмы «ИМС», кандидат философских наук. Установочный доклад.

Лекции

16-17 С.А. Трунов, Начальник Отдела социально-экономических проблем Управления Президента РФ по вопросам местного самоуправления. Местное самоуправление и перспективы социально-экономического развития современной России.

17-17.15 перерыв

17.15-18.45 В.А. Лапин, Начальник Департамента по проблемам местного самоуправления Министерства Российской Федерации по делам национальностей и федеративным отношениям. Государственная поддержка развития местного самоуправления в рамках региональной политики.

20.15-21 УЖИН

2 ноября

Лекции

10-11.30 О.Л. Савранская, главный специалист Департамента по проблемам местного самоуправления Министерства Российской Федерации по делам национальностей и федеративным отношениям, кандидат юридических наук. Проблемы правового регулирования деятельности муниципальных образований.

11.30-11.45 перерыв

11.45-13.15 В. В. Вагин, консультант Председателя ГТК России по вопросам региональной политики, кандидат философских наук. Взаимодействие органов местного самоуправления и государственного управления.

13.30-14.30 ОБЕД

15-15.30 Презентации

Фонд Евразия

15.30-18.30 Клубная встреча: Знакомство и первичная формулировка задач слушателей на работу в Школе.

19.30-21 ТОВАРИЩЕСКИЙ УЖИН

2 ЭТАП ПРЕДМЕТЫ И ПРОБЛЕМЫ МУНИЦИПАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ

3 ноября Город как среда жизнедеятельности

10-11 А.Е. Балобанов, научный руководитель Школы, руководитель проекта консультационной фирмы «ИМС», кандидат философских наук. Установочный доклад на работу второго этапа.

11-11.15 перерыв

Лекции

11.15-13.15 П.П. Макагонов, заместитель начальника Управления Мэра Москвы, доктор технических наук, профессор. Взаимодействие заинтересованных сторон в развитии городской территории.

13.30-14.30 ОБЕД

15-18.15 В.Л. Глазычев, Президент Академии Городской Среды, доктор искусствоведения, академик архитектуры, профессор. Средовой подход в развитии города и технологии муниципального управления.

(16.30-16.45 перерыв)

18.15-19.45 Презентации

Народный Фонд

Консалтинговая группа Термика — Гранит-Центр

20-21 УЖИН

4 ноября Социальная действительность муниципального управления

Лекции

10-13.15 О.И. Генисаретский, вице-президент Международного Фонда «Культура и будущее России», зам. директора Института Человека РАН, доктор искусствоведения. Понимающее управление и муниципальный дискурс.

(11.30-11.45 перерыв)

13.30-14.30 ОБЕД

15-16.30 М.Э. Дмитриев, член Научного совета Московского центра Карнеги, доктор экономических наук. Приоритеты социальной политики.

18.30-20 Презентации

Учебный курс «Управленческое мышление в сценической постановке» (ГУУ)

Центр социального управления, коммуникаций и социально-проектных технологий Института социологии РАН

20-21 УЖИН

5 ноября Экономическая действительность муниципального управления

Лекции

10-11.30 Г.Ю. Ветров, руководитель проекта Фонда «Институт Экономики Города», кандидат экономических наук. Экономическое развитие городов: стратегия и практические инструменты.

11.30-11.45 перерыв

11.45-13.15 И.А. Румянцев, руководитель проекта Фонда «Институт Экономики Города», эксперт комитета по экономической политике Совета Федерации РФ, кандидат физико-математических наук. Реформирование отношений в сфере недвижимости как инструмент муниципального экономического развития.

13.30-14.30 ОБЕД

15-16.30 А.Х. Бутусов, начальник научного отдела предпроектных градостроительных изысканий Института Проектирования Городов Минстроя РФ, вице-президент консультационной фирмы ИМС, кандидат архитектуры. Управление недвижимостью — основной ресурс муниципального управления.

16.30-16.45 перерыв

16.45-18.15 А.Ю. Попов, директор компании «Банковские Системы и Технологии». Организация муниципального казначейства и клиринговые расчеты в городе.

18.30-20 Презентации

IBM

20-21 УЖИН

6 ноября Организация деятельности органов муниципального управления

Лекции

10-11.30 Т.В. Бочкарева, председатель правления автономной некоммерческой организации по городскому и региональному развитию «Урбэкс-развитие», кандидат географических наук. Структурно-функциональная организация деятельности органов местного самоуправления в муниципальных образованиях городского типа.

11.30-11.45 перерыв

11.45-13.15 О.Б. Алексеев, Президент консультационной фирмы «ИМС». Типология муниципальных образований и требования к системам муниципального управления.

13.30-14.30 ОБЕД

15-18.15 Е.А. Аксенова, зав. лабораторией; кафедра управления персоналом ИПК Государственной службы Российской Академии государственной службы. Управление персоналом в системе муниципального управления.

(16.30-16.45 перерыв)

18.15-19.45 Презентации

Союз муниципальных образований «Российский Союз Местных Властей»

20-21 УЖИН

7 ноября

11.00 Презентация программ Института «Открытое общество»

12.30 Коктейль

13.30-14.30 ОБЕД

15.00 Учебный курс «Управленческое мышление в сценической постановке» (ГУУ)

20-21 УЖИН

3 ЭТАП ПРОЕКТИРОВАНИЕ РАЗВИТИЯ СФЕРЫ МУНИЦИПАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ.

8 ноября Анализ ситуации в сфере муниципального управления.

10-11 А.Е. Балобанов, научный руководитель Школы, руководитель проекта консультационной фирмы «ИМС», кандидат философских наук. Установочный доклад на работу проектного семинара.

11-11.30 Разделение участников по направлениям работы:

· материальные ресурсы муниципального управления

· организационно-управленческие ресурсы муниципального управления

· стратегическое планирование в системе муниципального управления

· управление развитием муниципального образования

· содержание и методы работы с персоналом и повышения квалификации в системе муниципального управления

· система работы с персоналом и повышения квалификации в системе муниципального управления

· ресурсы внутренних взаимодействий в системе муниципального управления

· ресурсы внешних взаимодействий в системе муниципального управления

(11.15-11.30 перерыв)

11.30-13.30 Работа в группах: анализ ситуации в сфере муниципального управления

13.30-14.30 ОБЕД

14.30-16.30 Работа в группах: постановка целей и задач работы групп

16.30-17 перерыв

17-20 Общее заседание: доклады групп о проделанной работе, оформление задач проектного семинара

20-21 УЖИН

9 ноября Проблемы развития и профессионализации сферы муниципального управления.

10-14 Работа в группах: рефлексивный анализ проделанной работы, выделение основных проблем развития и профессионализации муниципального управления

(11.15-11.30 перерыв)

14-15 ОБЕД

15.30-18.30 Общее заседание: доклады групп о проделанной работе

18.30-18.45 перерыв

18.45-20.15 О.Б. Алексеев, Президент консультационной фирмы «ИМС». Консультирование и проектирование в сфере муниципального управления (лекция-консультация)

20.15-21 УЖИН

10 ноября Задачи развития сферы муниципального управления.

10-14 Работа в группах: рефлексивный анализ проделанной работы, постановка рабочих задач для проектирования развития муниципального управления

(11.15-11.30 перерыв)

14-15 ОБЕД

15.30-18.30 Общее заседание: доклады групп о проделанной работе

18.30-18.45 перерыв

18.45-20.15 О.Б. Алексеев, Президент консультационной фирмы «ИМС». Организационное проектирование и организационное развитие в сфере муниципального управления (лекция-консультация)

20.15-21 УЖИН

11 ноября Ресурсы развития сферы муниципального управления.

10-14 Работа в группах: рефлексивный анализ проделанной работы, выделение ресурсов развития муниципального управления

(11.15-11.30 перерыв)

14-15 ОБЕД

15.30-18.30 Общее заседание: доклады групп о проделанной работе

18.30-18.45 перерыв

18.45-20.15 О.Б. Алексеев, Президент консультационной фирмы «ИМС». Проблемы развития современного города (лекция-консультация)

20.15-21 УЖИН

12 ноября Организационное развитие в сфере муниципального управления.

10-14 Работа в группах: рефлексивный анализ проделанной работы, выделение задач организационного проектирования

(11.15-11.30 перерыв)

14-15 ОБЕД

15.30-18.30 Общее заседание: доклады групп о проделанной работе

18.30-18.45 перерыв

18.45-20 Работа в группах: подготовка проектов к защите

20-21 УЖИН

13 ноября Защита проектов и подведение итогов

10-14 защита проектов

(11.30-11.45 перерыв)

14-15 подведение итогов

15.30-16.30 ОБЕД

ОТЪЕЗД УЧАСТНИКОВ

Основные результаты Школы состоят в:

· оформлении слушателями рабочих задач, связанных с проблемами развития их муниципальных образований и направленных на реорганизацию и развитие их собственной деятельности;

· построении и освоении слушателями конкретных позиций в сфере муниципального управления;

· разработке слушателями проектов и программ развития собственной профессиональной деятельности;

· освоении слушателями технологий организации самостоятельной проектной работы в сфере их профессиональных интересов и задач.

Сами участники говорят о результатах Школы следующим образом.

«Основное впечатление от участия в Школе – работа по организационному проектированию. В данной форме действительно осозналась роль местного управления в развитии муниципального образования». «Участие в работе Школы позволило в полной мере оценить ситуацию, сложившуюся в сфере муниципального управления, выявить проблемы муниципального управления, с помощью теории организационного проектирования найти определенные пути решения отдельных проблем, определить задачи системы муниципального управления» (Н.Н. Антипина).

«Была предоставлена возможность высказывать свое мнение каждому слушателю, ни одна мысль не была отвергнута, а, напротив, направлена в необходимое русло. Почувствовала, что я имею свою значимость, знаю свои проблемы, а групповая работа помогла учиться искать подходы к их разрешению». «Особенно удалась работа в группах. Каждый имел возможность выделить проблемы собственной профессиональной деятельности, определить источники этих проблем, наметить технологию их решения» (Т.И. Боброва).

«По итогам практической работы над организационным проектом научился логически излагать мысли, что считаю важным для своей профессиональной деятельности» (А.С. Бочаров).

«Полученные результаты положительно оценены заказчиком (мэром — А.Б.). Деятельность группы была успешной, т.к. «среда», в которой проходила работа была обеспечена профессиональным отношением многих участников Школы к нашим проблемам» (В.Е. Волков).

«Появился новый взгляд на проблемы своей службы». «Я не просто смогла узнать много нового в развитии местного самоуправления, но и пришла к выводу, что профессионализация управления, подготовка и переподготовка служащих крайне необходима в области муниципального управления. Самостоятельная проектная работа над задачами своего муниципального образования заставляла искать оптимального решения. Большинство групп пришли самостоятельно к вопросу: «А что мы будем делать с этим научным проектом, когда приедем домой на места?» Практически решать задачи всегда труднее, чем теоретизировать о проблеме» В.И. Демьяненко).

«Самоорганизованность работы в группе позволяет выстроить логическую цепочку рассуждений» (С.Р. Дроцюк).

«Школа способствовала развитию более глубокого понимания концепции местного самоуправления, помогла сформировать новое профессиональное видение процессов развития и управления развитием муниципального образования» (Т.И. Евдокимова, С.Н. Злобин).

«Для меня в лекциях и, особенно, при работе в группе прозвучало иного интересного теоретического материала, который, оказывается, если он подан правильно, можно применить на практике. Особенно конец нашей работы удивил меня тем, что я, наконец, понял, что такое потенциальные ресурсы территории, как их определить, проанализировать и использовать» (А.А. Карасев).

«Понравилось то, что в основу Школы легла самостоятельная проектная работа слушателей над теми проблемами, которые возникают в процессе нашей профессиональной деятельности» (Н.В. Крюкова).

«Во многих своих направлениях деятельности самоутвердилась, получила «второе дыхание» для решения проблем. Групповод «понудил» нас мыслить самостоятельно» (М.А. Малахова).

«Каждый слушатель смело высказывал свою точку зрения, свою позицию, а в наше время это очень важно» (Н.М. Мухина).

«Работа в группе позволила мне самоутвердиться» (А.Н. Сергиенко).

«Работа в группе позволила участвовать в процессе создания проекта, преодолеть трудности общения и вынести несколько идей, которые могут быть реализованы в скором времени» (Л.Н. Трифонов).

«Участие в работе Школы помогло посмотреть на характер своей деятельности гораздо шире» (Л.В. Финагина).

А.Е. Балобанов

научный руководитель Школы муниципального служащего

кандидат философских наук

Школа муниципального служащего:
задачи, подход, формы организации

А.Е. Балобанов

научный руководитель Школы муниципального служащего
кандидат философских наук

Постановка задачи

азвитие муниципального управления и местного самоуправления находится сегодня на переднем плане демократических преобразований и формирования гражданского общества в России. Это – важнейшая задача, решение которой определяет как прочность системы гражданских институтов, так и возможности эффективной организации хозяйственной жизни на территориях России.

Одним из вопросов, крайне актуальных для развития муниципального управления и местного самоуправления, является уровень профессионализации их деятельности и, соответственно, кадровая обеспеченность. Отсюда, в свою очередь, вытекает актуальность вопроса подготовки и переподготовки кадров для сферы муниципального управления.

Развитие системы местного самоуправления в России формирует муниципальное управление как новую сферу управленческой деятельности и новую профессиональную квалификацию. Это происходит из-за того, что задачи, с которыми сегодня имеют дело органы местного самоуправления, существенно отличаются от задач, которые решали местные советы и их исполнительные комитеты в советской структуре территориального управления, а также от задач, которые решаются в системе государственного, производственного и бизнес-управления.

Между тем кадровый состав органов муниципального управления, а вместе с ним принципы и формы организации их работы во многом являются прямыми наследниками советской системы территориального управления, построенной в иных условиях для решения иных задач.

Сотрудники органов муниципального управления, сформировавшиеся в условиях советской власти, часто оказываются не в состоянии перейти к новым формам организации работы, требующим самостоятельной управленческой позиции и соответствующих ей организационных технологий. Новые сотрудники, пришедшие работать в органы местного самоуправления в последние годы, не обременены стереотипами старых управленческих подходов, однако, часто, вообще не обладают навыками профессиональной управленческой деятельности. Наконец, образовательные учреждения, которые поставляют новых сотрудников, разрабатывают программы для их подготовки и переподготовки, главным образом, на основе подходов, существующих в сфере государственного, производственного и бизнес-управления, поскольку специальных разработок для муниципального управления сегодня практически нет.

Важность задачи профессионализации муниципального управления сегодня не вызывает сомнения, по сути, ни у кого. Недостаточность профессионализма бросается в глаза всем, кто сталкивается с работой органов муниципального управления. Но для реальной постановки задач, направленных на профессионализацию муниципального управления, непосредственной очевидности недостаточно. Нужно ответить на вопросы о том, в чем собственно, состоит и как организуется деятельность органов местного самоуправления, где и какого профессионализма в ней недостает, за счет чего эта недостача может быть преодолена. Здесь начинаются разночтения, связанные, в первую очередь, с тем, как разные специалисты, оценивающие положение дел в сфере муниципального управления, видят его смысл и основные задачи.

Логика формирования институтов местного самоуправления и гражданского общества определяет один подход к пониманию задач муниципального управления, логика построения централизованной системы государственного управления – другой. Представление о том, что задачи муниципального управления связаны, в первую очередь, с организацией муниципального хозяйства дает один тип ответов на вопрос, к чему нужно готовить муниципальных управленцев, представление о том, что эти задачи состоят в анализе потребностей и интересов местного сообщества и построении работы профессионального управленца на этой основе – другой, помещение этих задач в контекст организации и оформления социальной активности жителей – третий и т.д.

Главное здесь в том, что ни один круг ответов не является исчерпывающим, поскольку каждый из них обращен к одной из граней муниципального управления. В этом плане, каждый, по-своему, прав. Но серьезная постановка вопроса о профессионализации требует также ответа на вопрос, как эти очень разные — подчас взаимоисключающие — ориентации могут быть собраны в специфических технологиях управленческой работы, носящей имя муниципального управления.

Говоря о муниципальном управлении как особой сфере управленческой деятельности, нужно выделять эту специфику, по крайней мере в трех основных аспектах. Необходимо понимать, как различаются между собой и как взаимосвязаны:

· муниципальное и государственное управление: здесь возникают проблемы четкого оформления разных интересов государства, регионов, отдельных территорий и проживающих на них местных сообществ, построения принципов, схем и механизмов согласования этих интересов, распределения полномочий и ответственности, построения систем управления, обеспечивающих максимальное использование имеющихся ресурсов, и повышение качества жизни;

· муниципальное и отраслевое управление: основной набор проблем, возникающих здесь, связан с тем, что каждая из предметных сфер, обеспечивающих жизнь места, обладает своей спецификой и порождает свой круг задач и забот: жилищно-коммунальных, образовательных, здравоохранительных и т.д. -- одновременно, развитие места как целого требует целостного взгляда, определяющего расстановку приоритетов и координацию задач, определяющих развитие отдельных сфер -- интересы отраслей и места как целого, опять-таки, разные, и эта разница снова порождает вопросы о схемах, механизмах и системах согласования интересов и максимизации использования имеющихся ресурсов;

· муниципальное управление и муниципальная служба: здесь нужно решать задачи, связанные с обеспечением работы организационных систем муниципального управления и точным разнесением задач и интересов разных уровней управления, в частности задач, обеспечивающих воспроизводство и обеспечение деятельности, с которыми, в первую очередь, связано понятие службы, и задач, обеспечивающих развитие деятельности и принятия решений в соответствии с требованиями текущих ситуаций, что составляет содержание понятия управления -- за этими наборами задач, опять-таки, возникают разные наборы интересов и, соответственно, вопрос о схемах и механизмах их согласования и максимизации использования имеющихся ресурсов.

Точность понимания специфики задач, связанных с конкретными аспектами муниципального управления, непосредственно определяет точность постановки образовательных задач и точность учебных программ, формируемых для решения образовательных задач того или иного уровня.

Для постановки задач, связанных с профессионализацией муниципального управления, важным обстоятельством является то, что сегодняшнее состояние сферы муниципального управления нельзя рассматривать как сложившееся и завершенное. Это утверждение верно даже по отношению к развитым странам Запада, которые во многом служат примером и образцом для сегодняшней России. Свидетельство этому — постоянный поиск новых решений и подходов. Тем более это верно для России, вовлеченной на протяжении уже десятка лет в процесс практически тотального реформирования.

Следствием незавершенности сферы муниципального управления является то, что на целый ряд вопросов, жизненно важных для осуществления профессиональной деятельности, сегодня нет отчетливых ответов. Нет не только конкретного управленца, но вообще ни у кого. Работать и принимать решения, тем не менее, необходимо. В этих условиях, поиск и построение новых ответов становятся необходимой составляющей повседневной работы муниципального управления, а в числе обязательных составляющих профессиональной деятельности муниципальных управленцев оказываются открытость изменениям и готовность к освоению новых направлений и форм организации работы, самостоятельному поиску и принятию нестандартных решений.

Как готовить управленца, который будет работать в такой сфере деятельности? Как переподготавливать управленцев, уже включенных в систему деятельности муниципального управления, но сформированных в логике отношений, не соответствующих задачам этой системы? Это вопросы, ответы на которые нужны для построения системы работы по подготовке и переподготовке муниципальных управленцев, работающей на решение задачи профессионализации муниципального управления.

Ответ на эти вопросы требует разворачивания серьезной исследовательской и экспериментальной работы в сфере муниципального управления и образования муниципальных управленцев.

Образовательные учреждения, которые могли бы стать центрами такой работы, обращены к ней в явно недостаточной степени В вузах, академиях, институтах, учебных центрах, занимающихся подготовкой, переподготовкой и повышением квалификации муниципальных управленцев, специфика муниципального управления обычно растворена в проблематике государственного управления либо в общеуправленческом содержании.

Основная специальность, по которой ведется подготовка муниципальных управленцев, называется «Государственное и муниципальное управление», и в структуре государственных требований к минимуму содержания и уровню подготовки специалиста по этой специальности муниципальная специфика не задана никак. Как наименование специальности, так и ее содержательная проработка сегодня в большей степени представляют собой вызов для размышления и объект для критики, нежели инструмент организации подготовки кадров в сфере муниципального управления и профессионализации деятельности органов местного самоуправления[1].

Учебников и учебных пособий по муниципальному управлению (тем более таких, в которых анализируется реальный опыт такого управления в современной России) практически нет.

Использование сложившихся подходов к преподаванию и содержанию вузовских курсов без их серьезной переработки и соответствующего научно-методического обеспечения приводит к разрыву между тем, что читается в учебных аудиториях, и тем, что происходит в реальной практике развивающегося управления. Сегодняшняя ситуация с подготовкой, переподготовкой и повышением квалификации муниципальных управленцев требует формирования новой генерации подходов и содержания образовательной работы.

Их основой должна стать ориентация на собственно управленческое образование, основной целью которого является не передача знаний и/или готовых технологий работы, но формирование (выращивание) профессионального мироотношения и технологий организации деятельности. Обучать управлению означает вырабатывать у человека умение действовать, а не передавать ему знание о том, как надо действовать. Передача таких знаний — очень важный этап — особенно на стадии первичной профессиональной подготовки, — но, при всей своей важности, она всегда остается вспомогательным моментом в общей системе управленческого образования. Центральные точки такого образования — особенно на этапах переподготовки и повышения квалификации — осмысление собственного опыта и практики работы, тренинги, действия в модельных ситуациях, анализ конкретных случаев, проектные разработки, ориентированные на решение практических задач и проблем.

Образовательных подходов в сфере подготовки, переподготовки и повышения квалификации муниципальных управленцев, соответствующих такой постановке вопроса, как и преподавателей, готовых работать в рамках таких подходов, сегодня крайне недостаточно, а учебные заведения, опирающиеся на традиции образования, сложившиеся в других условиях и для решения других задач, в большинстве своем, оказываются не в состоянии обеспечить исследовательскую и экспериментальную работу, необходимую для формирования новых подходов и нового содержания управленческого образования.

Характеристика подхода к организации образовательного процесса и программы Школы

Постановка вопроса об образовании муниципальных управленцев в рамках программы «Местное самоуправление» Московского общественного научного фонда представляется естественной, с учетом большого опыта организации крупных образовательных программ, накопленного Фондом, ориентации Фонда на поддержку развития местного самоуправления и актуальности задачи профессионализации деятельности органов муниципального управления за счет разработки подходов и технологий, специфичных для задач образования муниципальных служащих. То, что Фонд не входит в состав крупных образовательных учреждений, сложившихся на базе традиционных образовательных подходов, позволяет ему быть более свободным в поисках новых образовательных технологий и форм организации учебного процесса, привлекать специалистов, представляющих разные организации и школы, и строить свою работу как поиск, результатами которого могли бы воспользоваться разные субъекты деятельности, работающие в сфере образования муниципальных управленцев.

Безусловно, Школу муниципального служащего Московского общественного научного фонда нельзя рассматривать как исчерпывающий ответ на образовательный вызов, очерченный выше. Подобная постановка вопроса была бы неверной и изначально обреченной на неудачу. Основные задачи Школы на стадии ее запуска связаны с точной постановкой вопроса о повышении квалификации муниципальных управленцев и апробацией подходов, основанных на точном выделении проблем, с которыми связана работа сегодняшних муниципальных управленцев, и организации работы по поиску направлений и форм организации деятельности, ориентированной на преодоление этих проблем. В этом смысле, Школа муниципального служащего должна рассматриваться как лаборатория, ориентированная на создание условий для разработки новых подходов, учебных курсов и программ повышения квалификации и переподготовки муниципальных управленцев, результатами деятельности которой, как уже сказано, могли бы воспользоваться разные специалисты и учебные центры, заинтересованные в развитии системы подготовки, переподготовки и повышения квалификации муниципальных управленцев.

В качестве специфических особенностей образовательной работы с муниципальными управленцами в рамках Школы были выделены следующие основные позиции.

Ключевой ориентацией, определившей программу прошедшей сессии Школы муниципального служащего, была постановка в центр внимания управленческих задач, специфичных именно для муниципального управления, в отличие от государственного, производственного или бизнес-управления.

Повышение квалификации муниципальных управленцев часто привязывается к определенной предметной (отраслевой) специфике, с которой связана работа конкретных групп работников органов муниципального управления. Работникам жилищно-коммунальной сферы предлагаются вопросы организации жилищно-коммунального хозяйства, работникам здравоохранения, вопросы, связанные с организацией здравоохранения и т.д. Последовательное проведение этого подхода приводит к потере видения проблем развития муниципального образования как целого и утрате специфики собственно управленческого содержания. Программа Школы ориентировалась на работу с проблемами и задачами, значимыми с точки зрения развития муниципального образования как целого, с точки зрения которых задачи, возникающие в отдельных отраслях, имеют подчиненное значение.

Программа Школы строилась в логике повышения квалификации и консультирования действующих управленцев, отличной от логики базовой профессиональной подготовки и переподготовки. Ситуация повышения квалификации связана с работой со слушателями, имеющими реальный (часто значительный) опыт управленческой работы в условиях короткого учебного цикла. Она позволяет развернуть две основные образовательные ориентации: на точную «посадку» определенного набора знаний или умений либо на работу с управленческим опытом, имеющимся у слушателей. Реально это — взаимодополняющие стратегии, но основные акценты, на которых строится конкретная учебная программа, обычно отчетливо относятся к одной из них. Первая ориентация требует точного представления о необходимости и важности передачи слушателем данного набора знаний или умений. Вторая позволяет большую гибкость в отношении предметного содержания, но требует высокой точности и «изощренности» используемых педагогических технологий. В основу Школы была положена стратегия, ориентированная на работу с управленческим опытом слушателей.

В силу незавершенности состояния сферы муниципального управления и отсутствия отчетливых ответов на многие вопросы, жизненно важные для осуществления профессиональной деятельности, в качестве важного компонента образовательного процесса Школы рассматривалась работа с реальными проблемами, возникающими в работе слушателей, и организация поиска и построения слушателями самостоятельных подходов к работе с этими проблемами.

Соответственно, основные цели Школы были связаны не с передачей знаний (что является основным, например, при подготовке научных работников), но с анализом наличного управленческого опыта, формированием и оформлением новых подходов к построению управленческих действий, адекватных масштабам задач, решаемых конкретным слушателем. Передача знаний при этом оказывается важной, но факультативной составляющей образовательного процесса.

Программа Школы строилась как проблемно-ориентированный курс повышения квалификации муниципальных управленцев[2].

Ядро проблемно-ориентированного учебного курса составляет проектный семинар, в рамках которого слушатели работают над анализом проблем и конкретных управленческих ситуаций, характерных для их собственной управленческой работы, и задачами, которые стоят перед их муниципальными образованиями. Традиционная для учебных курсов форма лекций используется, главным образом, для того, чтобы сделать отчетливыми рамки, определяющие работу слушателей, помочь им прояснить и оформить в своих проектах собственное понимание ситуации и рабочих задач, показать возможные новые средства и подходы, которые могут помочь в решении этих задач.

Ориентация программы на организацию работы со специалистами, включенными в реальную управленческую деятельность, в режиме анализа их собственных проблем и построения ими проектов своей работы, определило использование педагогических технологий, опирающихся на подходы, характерные для практики консультирования. Работа консультанта отличается от работы преподавателя, в первую очередь, тем, что его основной задачей является не передача ранее сформированных комплексов знаний или технологий работы, но анализ ситуации и проблем, которые определяют реальную управленческую работу. Только реальный анализ ситуации, формулирование проблем, перевод их в набор рабочих задач и схемы организации деятельности дают возможность ответить на вопрос, какие именно наборы знаний или умений нужны данному управленцу, в связи с характером и особенностями решаемых им задач.

Такой акцент в организации учебной работы заметно меняет характер знаний, предлагаемых слушателям и образовательных технологий, используемых преподавателями-консультантами. Большой акцент делается на выявлении и превращении в предмет работы тех специфических ключевых затруднений, которые ограничивают возможности конкретных слушателей. Основным содержанием учебной работы становятся не знания или конкретные наборы действий, сформированные ранее, но сам процесс выявления затруднений и работы с ними. Будучи проделанной, такая работа дает возможность совершить шаг развития, точно соответствующий возможностям и горизонтам работы конкретного слушателя. В результате так организованной работы, у слушателей появляется новое понимание собственной деятельности, возможность выделять новые объекты этой деятельности и формы ее организации. На этой основе могут выстраиваться новые управленческие программы и проекты.

В соответствии с основными ориентирами программы, в состав слушателей включались, в первую очередь, специалисты, участвующие в подготовке и принятии управленческих решений. Другой категорией слушателей Школы были специалисты, профессиональная задача которых состоит в организации повышения квалификации муниципальных управленцев. Включение этих специалистов имело основной целью анализ существующих подходов к повышению квалификации и возможностей развития этой сферы.

Содержательно программа Школы строилась из трех основных этапов.

Первый этап был посвящен анализу ситуации в сфере местного самоуправления и муниципального управления. Он строился с опорой на взгляд, представленный сотрудниками федеральных органов власти, озабоченных проблематикой местного самоуправления: Администрации Президента РФ, Министерства региональной политики РФ, Государственной Думы РФ. Другой составляющей этого анализа был опыт и видение ситуации самими участниками.

Основной задачей этого этапа было предъявить слушателям тот круг забот и вопросов, которыми озабочены федеральные учреждения, работающие над вопросами местного самоуправления, показать различия, существующие в подходах к этим вопросам, схемы и механизмы их решения, дать возможность конкретным людям познакомиться друг с другом, в соответствии с их интересами и предпочтениями. Содержание лекций не определялось чисто учебными задачами, но, напротив, соответствовало той реальной политико-управленческой практике, которая составляет деятельность представленных организаций и определяет работу органов муниципального управления. Реально, в рамках этого цикла, в одном зале встречались люди, вовлеченные в общую работу по формированию сферы муниципального управления, но находящиеся в разных точках этой работы. Ситуация, определяющая развитие местного самоуправления и муниципального управления, не только обсуждалась, но и была реально представлена. С этой точки зрения, важным оказывалось не только то, что говорили выступающие, но и то, какой круг вопросов они выбирали, как отвечали и как не отвечали на задаваемые вопросы и т.п. Вскрывалось, в частности, то, что на ряд вопросов, важных с точки зрения слушателей, оказывалось ненужно или невозможно получить точные и исчерпывающие ответы. Этот разрыв создавал предпосылки для формирования самостоятельного отношения к предмету, поскольку отсутствие исчерпывающего ответа «сверху» требует либо отказаться от вопроса, либо искать ответ на него самостоятельно.

Завершающим мероприятием этапа было знакомство слушателей Школы друг с другом, позволившее им увидеть и оценить весь состав участников и набор рабочих задач, предполагаемых ими к разработке в рамках Школы.

Основным предметом второго этапа были предметы и проблемы муниципального управления. Он строился как система лекций, читаемых представителями консультационных и исследовательских организаций, работающих в сфере муниципального управления. Тем самым, кроме непосредственного содержания лекций, слушателям предъявлялись разные подходы к работе с теми или иными составляющими муниципального управления, формы организации такой работы, возникающие в ней задачи и т.п. Тематика лекций разворачивала проблематику муниципального управления в той полноте, которая сегодня реально доступна с точки зрения понимания его задач, возможных решений и наличия субъектов активности, осуществляющих реальную деятельность в этой сфере.

Важно подчеркнуть, что задачи углубленного разворачивания того или иного конкретного направления, связанного с муниципальным управлением, не ставились. Эти направления, скорее, помечались и обозначались, чем становились предметом глубокого изучения и разработки. Такая постановка дела создавала определенные трудности для слушателей (тем больших, чем больше данный человек ориентирован на получение конкретных наборов точных знаний и инструкций), но позволяла увидеть проблематику муниципального управления в его реальном масштабе, с одной стороны, и продолжить обращенное к слушателям требование на формирование собственной позиции, с другой.

Третий этап строился на базе собственной работы слушателей. Участники были разбиты на рабочие группы, в соответствии со своими интересами и структурой организационного проекта. В рамках групповой работы, в соответствии со структурой ее организации, заданной тематикой дней, они анализировали ситуацию своей собственной деятельности, выделяли определяющие ее проблемы, переводили их в наборы рабочих задач и занимались разработкой проектов, ориентированных на их решение. Промежуточные результаты работы ежедневно обсуждались на общих заседаниях, куда группы выносили результаты своих дискуссий и где они имели возможность встретиться с реакцией на них со стороны других участников и организаторов Школы. Материалы предыдущих этапов включались или не включались слушателями в работу групп, в соответствии с их интересами и возможностями.

Поскольку реальная управленческая работа всегда строится как командная, специальное внимание в построении курса уделяется командным формам организации деятельности. Участники курса разбиваются на группы, работая в которых, моделируют системы кооперативных управленческих взаимоотношений. В этих условиях каждый слушатель может найти для себя наиболее близкие ему формы работы — как и «в жизни» возникают лидеры и ведомые, организаторы, аналитики, разработчики и т.п.

В организацию Школы лег ряд положений экспериментального характера. Школа рассматривалась как первое мероприятие образовательного компонента программы «Местное самоуправление», поэтому она включила в себя целый ряд составляющих, которые при более локальной постановке вопроса должны рассматриваться как избыточные. Такая организация Школы позволила опробовать в рамках одного мероприятия разные возможности и дала возможность увидеть разные перспективы продолжения работы.

Представленные материалы характеризуют основные точки отсчета, на которые опирались организаторы групповой работы. Экспериментальный характер Школы дал возможность строить эту работу по-разному, в соответствии с их опытом и ориентирами. Каждый из организаторов групповой работы проектировал работу своей группы самостоятельно, в условиях постоянных дискуссий и, в этом плане, понимая (точнее, имея возможность понимать), что предполагают делать его коллеги в других группах. Представленные материалы раскрывают характер и основные результаты работы групп задачами повышения квалификации муниципальных управленцев, разные организаторы групповой работы, каждый из которых строил проект своей работы, исходя из своего опыта работы со сферой муниципального управления и понимания задач работы группы в рамках Школы.

Такая организация работы позволила на первом ее шаге заявить целый ряд различных аспектов подхода к задаче организации образовательного процесса повышения квалификации муниципальных управленцев, анализ и технологизация которых в рамках учебных мероприятий, более узких тематически и более гомогенных по составу участников – задача дальнейшей работы.

Координация усилий и сборка результатов работы групп на площадке общей работы составляли задачу руководителя Школы. Ниже тезисно приведены основные позиции, на которые я опирался, строя эту работу.

* * *

Построение учебной программы и организация учебного курса требует точной характеристики действительности, в которой строится эта работа: задач, на решение которых ориентированы данные программа и курс, интеллектуально-педагогического ресурса, который может быть привлечен для решения этих задач, форм организации учебного процесса и педагогических технологий, используемых для решения этих задач и формирующих конкретную структуру и рисунок проводимого курса.

Для курса, ориентированного задачами повышения квалификации муниципальных служащих, это требование означает необходимость ответить на вопросы о специфике задач, с которыми связаны: а) работа повышения квалификации и б) муниципальное управление.

Постановка задачи повышения квалификации связана с фиксацией разрыва между тем, что могут делать и реально делают муниципальные служащие, и представлениями о том, что они должны делать или чего хотелось бы, чтобы они делали (могли делать). Ответ на вопрос о задачах повышения квалификации требует понимания того, какие объемлющие контексты и рамки оформляют постановку этого вопроса.

Один набор таких рамок задается содержанием основных понятий, оформляющих представление об интересующем нас предмете — «управление» и «муниципальное управление».

Другой набор определяется средствами, используемыми для разворачивания содержания основных понятий. В нашем случае это – проектная форма организации муниципального управления.

Наконец, точные ответы на вопросы, связанные с повышением квалификации муниципальных управленцев, определяются тем, как мы ставим задачи повышения квалификации. Постановка задач определяет то, как мы организуем содержание обучения, какие выбираем педагогические технологии, как организуем образовательный процесс.

Понятие «муниципальное управление»

Идея управления приобрела на исходе ХХ века масштабы и глубины, ранее невиданные и невозможные. На протяжении всей предшествующей истории управление было, в первую очередь, управлением государством, крупными хозяйственными единицами и войском. Это всегда было уделом аристократии: «белой кости» и «голубой крови». К ним добавлялись разве что авантюристы и ростовщики, действовавшие на собственный страх и риск.

Развитие науки, инженерии и базирующихся на их успехах производственных систем вызвали к жизни задачи управления производством и, соответственно, класс производственных управляющих. Развитие хозяйственных структур Нового Времени превратило авантюристов и ростовщиков в предпринимателей и финансистов, сформировав соответствующие типы деятельности и сделав их социально-приемлемыми. Соответственно, появились новые типы управленческого отношения: инновационное управление и управление финансами.

Наконец, освоение механизмов общественного устройства привело, уже в нашем веке, к появлению представлений о социальном управлении, управлении процессами развития, технологиям маркетинга, культурной и геополитике, управлению образованием, научной и творческой деятельностью.

В результате сегодня управление обнаруживается практически всюду, а круг его предметов становится, по сути дела, бесконечным. В онтологически-ценностном пределе так широко понимаемая и осваиваемая идея управления уподобляет человека Творцу (Демиургу).

Такое расширение содержания понятия «управление» делает неизбежным формирование, в рамках общих представлений об управлении, более узких зон (регионов понятия), позволяющих не только понимать управление, но и строить его как практическое действие и профессию.

Одной из таких зон является муниципальное управление, понимаемое как управление процессами, с которыми связано воспроизводство и развитие жизнедеятельности определенного места (в современной отечественной правовой терминологии — «муниципального образования»).

Сложность постановки вопроса о муниципальном управлении состоит в том, что она отсылает к задаче так локализовать общие представления об управлении, чтобы получить возможность действовать практически и, одновременно, сохранить максимальную комплексность (системность) этого действия, позволяющую удержать в одном наборе представлений и единой системе действий весь спектр разнородных предметов, с которыми связана организация жизнедеятельности места.

Набор этих предметов (и стоящих за ними процессов) очень разнообразен и включает в себя целый ряд принципиально разных компонентов:

· материальные (от материалов для строительства до движения тепло- и энергоносителей);

· социальные (настроения и стремления людей, взаимоотношения групп людей и проч.);

· культурные (особенности разных культурных общностей, существующих на территории муниципального образования, межкультурное взаимодействие между этими общностями и т.п.);

· правовые (принципы и формы государственного устройства и распределения властных полномочий);

· деятельностные (намерения и деятельность разных субъектов, формы ее организации и т.д.);

· ....... (список открыт, желающие могут его дополнить либо трансформировать).

Задача соорганизации подходов и наборов действий, связанных со столь разнообразным набором предметов управления, и есть основная задача муниципального управления.

В отечественной культуре последнего времени управление понималось, главным образом, в двух основных ипостасях, связанных с производством и государственным устройством. Управлять значило управлять производственными системами разного уровня, либо быть включенным в широкую и разветвленную систему государственного управления, замыкавшегося партийной организацией. Третью основную категорию управленцев составляли «советские предприниматели», но их деятельность рассматривалась как теневая и поэтому в общественном сознании либо не была представлена совсем, либо представлялась как с негативной окраской (исчезновение этой окраски — одно из существенных приобретений, появившихся в круге представлений об управлении в постсоветское время).

Управление городским и территориальным развитием, соответственно, входило в круг забот либо государственного управления (по линии партийных и советских организаций), либо управления крупными территориально-производственными комплексами. Попадая в круг забот производственников, управление территорией основывалось на принципах организации жизнедеятельности как обеспечивающей основной производственный процесс. В рамках представлений о государственном устройстве, управление территорией, опять-таки, рассматривалось как обеспечивающее внешние ему задачи, на сей раз воспроизводства и развития государства.

Реально, в зрелое советское время (70-80-е гг.) «государственная линия» во многом определялась не общегосударственными, а отраслевыми ориентирами. Соответственно, территория, в управленческом плане, оказывалась поделенной интересами разных отраслей, с большей или меньшей степенью конфликтности между ними[3].

Перестроечная демократизация отношений, появление представлений и законов о местном самоуправлении и муниципализация городского управления внесли в этот расклад ряд новых элементов. Управление процессами воспроизводства и развития, определяющими жизнедеятельность места («муниципального образования»), возникло как принципиально новый тип и уровень управления. Оно не подпадает ни под один из основных типов управления, сложившихся в советское и постсоветское время, не являясь государственным, производственным, предпринимательским или финансовым управлением.

Идеология муниципального управления, как управления, ориентированного на ценности, ресурсы, задачи и возможности, связанные с данным местом, лежит в русле основных идейных ориентаций, определяющих поиски ХХ столетия:

· поиску форм организации общественных отношений, отвечающих идее их демократизации (Хартия местного самоуправления входит в число основополагающих документов, оформляющих принципы общественной жизни в государствах современной Европы);

· поиску форм организации жизнедеятельности, способных обеспечить экологический баланс человека и природы (вопрос устойчивого развития населенных пунктов выделен в специальную главу основополагающего документа ООН, посвященного экологической проблематике, «Повестка дня на ХХI век»);

· освоению новых горизонтов, связанных с идеей управления (социальная и культурная политика, системное управление сложными полипроцессными объектами и т.п.).

Кроме того, идеология муниципального управления очень созвучна традиционным российским основам организации общественной жизни, покоившимся на общинно-мирских провинциальных формах отношений.

Сегодня, в конце ХХ века, более чем когда-либо понятно, что управление большими территориальными комплексами, каким, несомненно, является Россия, невозможно без внятного ответа на вопрос о распределении полномочий и ответственности между высшими и локальными (региональными и местными) уровнями управления.

Формы организации муниципального управления

Анализ базовых понятий «управление» и «муниципальное управление» сам по себе не позволяет выйти к точной постановке вопроса о повышении квалификации муниципальных управленцев. Для продолжения движения необходима операционализация этих понятий, позволяющая ответить на вопрос о формах организации муниципального управления как особой деятельности и выделение в системе операциональных представлений ответа на вопрос о месте и задачах работы по повышению квалификации.

Один из типичных ответов на вопрос о такой операционализации связан с построением организационно-управленческих систем разного масштаба и уровня. Организационно-управленческие системы позволяют значительно умощнить возможности управления, распределяя работы, которые должны быть выполнены, между разными людьми и коллективами людей. Более того, осуществление любой мало-мальски сложной деятельности, не обеспеченное работой таких систем, попросту невозможно.

Однако оборотной стороной создания организационно-управленческих систем является то, что, будучи созданы, они, в большей или меньшей степени, начинают работать на собственное воспроизводство, тратя большее или меньшее количество усилий на решение задачи самосохранения, вне зависимости от того, что происходит с целями, для достижения которых эти системы были созданы изначально.

Искусство построения шага развития управления состоит в том, чтобы максимально использовать ресурсы, связанные с возможностями организационно-управленческих систем, найдя возможности для преодоления этих ориентаций.

Постановка этой задачи и поиск путей ее решения требует анализа закономерностей и тенденций, определяющих жизнь и деятельность организационно-управленческих систем, и формирует запрос на их реорганизацию.

Смысл реорганизации состоит в приведении возможностей организационно-управленческих систем в соответствие с новыми целями деятельности, а постоянно возникающий разрыв между этими целями и принципами, определяющими жизнь и деятельность организационно-управленческих систем, превращает работу по реорганизации из отдельных актов в постоянное направление управленческой работы.

Представления о возможностях и технологиях организации управления, позволяющих удерживать исходно заданные организационно-управленческой системе смысл, целевые ориентиры и задачи деятельности в современной управленческой культуре, связаны с освоением практики проектно-программного подхода к организации управления. Проект здесь выступает как средство построения действия с точным удержанием связанного с ним смысла, требует выделения этого смысла и оформления его в виде целевых ориентиров, организующих действие. Это, в свою очередь, задает соответствующий набор требований к проектной форме организации управления.

Муниципальное управление формируется сегодня как новая сфера управленческой деятельности, профессия и квалификация. С другой стороны, она формируется не «в пустом пространстве», но прорастает в организационно-управленческих формах, сложившихся в советское время для решения принципиально иного круга задач. Проектная организация деятельности муниципального управления позволяет наиболее безболезненно преодолеть это противоречие, благодаря точной локализации планируемого действия и учету всего набора обстоятельств, определяющих возможности его осуществления — в том числе характеристик и возможностей организационно-управленческой системы, в рамках которой осуществляется проект.

Проект как форма организации управления

Традиционно, под проектированием понимается, прежде всего, техническое проектирование, ориентированное на создание зданий, инженерных сооружений, производств и т.п. Между тем сегодня широко обсуждаются проблемы, связанные с проектированием в сфере социальных и гуманитарных отношений. Управленец вынужден иметь дело с проектированием обоих типов, но в большей мере, все же, с социально-гуманитарным проектированием и проектированием деятельности.

Источник проекта – неудовлетворенность существующими обстоятельствами, переходящая в желание и готовность осуществить действия, позволяющие изменить положение дел, формирующее эту неудовлетворенность. Там, где все обстоит «нормально», нет ни необходимости, ни повода обращаться к проектированию.

Построение действия, направленного на изменение положения дел, требует возможно более точного ответа на вопрос, что именно не удовлетворяет в существующем положении дел и последующего перевода этого ответа в ответ на вопрос, что необходимо сделать для преодоления существующего положения.

Вхождение в проект связано, таким образом, с двумя основными составляющими:

· формированием субъекта действия: недовольных практически любым положением дел достаточно всегда, но лишь немногие готовы не только сетовать на неудобства, но что-то делать для их преодоления и еще меньше тех, кто не только готов, но и может делать что-то реальное;

· оформлением неудовольствия по поводу положения дел в точные фиксации: что именно не удовлетворяет и что может быть сделано для преодоления неудовлетворительного положения дел.

Первая из этих позиций связана с наличием воли и организационными возможностями субъекта, принимающего решение, вторая определяет собственно проектную работу.

Запрос на проектирование появляется там, где ответ на вопрос о том, что необходимо сделать для того, чтобы преодолеть неудовлетворительное положение дел, не очевиден. Там, где такое преодоление связано с очевидными действиями, проектировать не надо. Если меня не устраивает камень, лежащий на дороге, по которой я хочу проехать, если я в силах сдвинуть его в сторону и ничто не препятствует мне сделать это, не надо создавать проектов – я сдвигаю камень и проезжаю. Другое дело, если, например, моих сил (дополненных подручными средствами типа рычага и т.п.) недостаточно или камень, сдвинутый в сторону, попадет на чужое поле, что вызовет неудовольствие его владельца. Такая ситуация заставляет искать неочевидные решения, которые, в свою очередь, начинают требовать действий, впрямую с исходной задачей, на первый взгляд не связанных. Чтобы сдвинуть камень, нужен бульдозер, а водитель бульдозера будет только завтра, и, главное, я с ним поссорился, обидев его друга, поэтому для того, чтобы сдвинуть камень, я начинаю решать совсем другую задачу: восстановление отношений с другом бульдозериста. Могу придумать что-то совсем третье, например, выкопать яму, в которую скатится этот камень или написать заявление в местные органы власти, чтобы камень убрали.[4]

Понятно, что с усложнением ситуации, число возможных решений (точнее, идей относительно решения) и связность отдельных действий, которые могут быть предприняты в связи с этими идеями, возрастает стремительно. Также понятно, что субъекты муниципального управления имеют дело с гораздо более сложными ситуациями, нежели те, что обозначены выше. Отсюда и вырастает вопрос о проектировании как специальной форме организации деятельности.

Центральным в проектировании является работа по формированию идей, которые в состоянии ответить на исходную потребность, связанную с преодолением неудовлетворительного положения дел, и превращению этих идей в замыслы, позволяющие переходить от идеальных представлений к реальным действиям.

Эта работа составляет специальную задачу, что часто не принимается во внимание, в силу приоритета материального, характерного для структур сознания сложившихся в условиях господства коммунистической идеологии и идей социалистического строительства. Между тем точные решения в этой зоне определяют как объемы, так и эффективность усилий, которые будут затрачены при реализации проекта. Хорошо продуманный проект позволяет не делать ненужных действий и не прикладывать ненужных усилий не после, а до того, как их ненужность станет очевидной в результате их осуществления.

Завершающей фазой проектирования является формирование представлений о наборе действий, необходимых для его реализации, позволяющих увидеть, как придуманное станет реальным и что необходимо для этого делать. Этот набор представлений составляет программу реализации.

Целенаправленная организация процесса проектирования появляется как специальная управленческая задача, вытекающая из ориентации на достижение цели, требующей организации сложного кооперативного действия, включающего усилия разных субъектов. Управление проектами – это построение системы действий, формируемой определенной целью и завершающейся после того, как эта цель достигается. В этом смысле, управление проектами противостоит «линейному управлению», которое обеспечивает воспроизводство определенного набора отношений или операций и строится как аналитика отклонений от заданных параметров. Проектирование и управление проектами принадлежат действительности развития, тогда как «линейное управление» – действительности воспроизводства функционирования.

Соответственно, управление проектами в муниципальном управлении включает в себя поиск и выделение целей и / или задач, которые могут решаться проектными методами, поиск-оформление субъектов проектирования, разработку замысла и превращение его в собственно проект, формирование программ реализации проекта.

Отдельный вопрос, который возникает в этой связи – это вопрос о месте, которое проектный (проектно-программный) подход занимает в системе муниципального управления, вопрос о том, какие задачи могут и должны решаться проектным методом, а какие не требуют проектирования и, более того, исключают его. В частности, это различение может быть связано с различением муниципального управления и муниципальной службы: управление предполагает проектирование (как одну из форм своей организации), в то время как служба связана с точным исполнением установок, сформированных на более высоких иерархических этажах. Соответственно, с управлением и проектированием связаны горизонты развития муниципальных образований, а со службой – их воспроизводства.

Повышение квалификации

Современное муниципальное управление представляет собой становящуюся сферу деятельности, поэтому образовательные задачи в нем во многом связаны не только с передачей знания (умения) от знающего (умеющего) к незнающему (не умеющему), но с проектированием, строительством и обустройством (образованием) самой сферы. В соответствии с этим, задачей организатора образовательного процесса оказывается организация этого проектирования и строительства, позиционирование разных участников, кооперация и конфигурирование их работы. Так понятая образовательная работа может строиться только с опорой на опыт, вбирающий в себя реалии существующего положения дел, на выделение, анализ и перестройку-переоформление этого опыта. Задачей организатора такого образовательного процесса становится не передача знаний и технологий деятельности, но работа с опытом слушателей, содействие им в анализе и осмыслении их опыта и оформлении позиций в системе деятельности.

Реально, так понятое повышение квалификации – это организация совместной со слушателями работы по организации и освоению возможностей муниципального управления (точнее, освоению возможностей, заложенных в идее муниципального управления). Это, в первую очередь, предполагает:

· понимание специфики муниципального управления и оформление специфики позиции муниципального управленца (формирование идеологии местного самоуправления);

· освоение возможностей для осуществления муниципального управления, существующих в тех рамочных условиях, которые задаются наличными федеральными и региональными системами отношений (именно освоение возможностей, а не построение муниципального управления как выражения «государственной линии»); такое освоение требует:

· оформления зоны возможного самостоятельного действия;

· построения проектов самостоятельного действия (идеальных представлений о будущем действии);

· построение системы действий (кооперативного действия).

Организация так понятого процесса повышения квалификации предполагает формирование пространства совместной работы консультантов и практиков сферы местного самоуправления. Задача первых – задать действительность проектирования действительности (сферы) муниципального управления таким образом, чтобы ее построение втягивало наличный опыт слушателей, оформляло его, задавало им горизонты развития. Схематично такая организация работы выглядит следующим образом:

Средствами и технологиями, которые могут обеспечить такую работу, являются:

· обращение к основаниям позиций, пониманий, точек зрения, высказываний;

· онтологизация и идеализация: разработка мыслительных средств, позволяющих строить понимание действительности управления;

· схематизация, позволяющая отстранять наличный опыт и делать его предметом анализа;

· организация процессов замысливания, рефлексии, понимания, коммуникации;

· личностные технологии: встречи воль и позиций, обозначение ценностных ориентиров и конфликтов и др.

Подробный анализ этих средств требует специального обсуждения, а практика их использования в групповой работе представлена в текстах, описывающих работу групп.

Группа «Ресурсы внутренних взаимодействий
в системе муниципального управления»

К.Ю. Зендриков

Научный сотрудник Российского Института Культурологии

тренер-консультант и руководитель проекта Центра социальных технологий гражданского общества ОО «Народный Фонд»

Раздел 1. Организация групповой работы

Онтологические и концептуальные предпосылки

Онтологические и концептуальные предпосылки организационного проекта работы группы строились на основе реконструкции программы и организационного проекта Школы в целом. Формулировки названий первого и третьего (проектного) этапов Школы указывали на то, что планируется работа в пяти уровнях, связанных между собой отношением рефлексивного поглощения (схема 2):

5. Уровень организатора проектирования

4. Уровень проектировщика сферы, разработчика программ подготовки муниципальных управленцев.

3. Уровень обеспечения муниципального управления – консультанты, центры подготовки кадров для Муниципального управления.

2. Уровень муниципального управления, т.е. управления городскими процессами.

1. Процессы, происходящие в городах.

Возможность наполнения этой схемы «живой материей игры» я представлял следующим образом:

Слой городских процессов представлен через описание ситуаций, по отношению к которым слушатели разворачивают свои проекты.

Сами слушатели несут на себе свои управленческие ситуации и задают собой реальность муниципального управления.

Лекторы второго этапа заполняют собой третий слой, делая суждения о втором слое и указывая на зоны профессионализации муниципальных управленцев.

Лекторы первого этапа заполняют собой четвертый слой, высказывая суждения о сфере муниципального управления, т.е. о связке первых трех слоев, и задавая рамки для будущей проектной работы.

Проектирование развития сферы муниципального управления относится к задачам 4 или 5 уровня.

Проектный этап предполагает создание проектов развития сферы муниципального управления, т.е. предполагается, что группы сделают проекты или квази-проекты 4 уровня.

Для того чтобы это сделать, нужно, чтобы в коммуникативном пространстве игры были представлены и удерживались все нижележащие слои.

Существует 2 возможности это сделать.

Первая – функционализация групп по слоям — то есть создаются группы, прорабатывающие проекты воздействия на городскую ситуацию, группы, прорабатывающие средства управленческой работы, и группы, прорабатывающие средства обучения муниципальных управленцев, а также группа проектирования сферы, или организации коммуникации между участниками.

Каждый кластер групп будет двигаться, используя рамки и содержание, введенные лекторами, и опираясь на свой опыт. Собрав все вместе, в пространстве общих заседаний, руководитель и особо продвинутые участники смогут получить проекты или квазипроекты развития сферы муниципального управления.

Вторая схема основана на функционализации участников внутри рабочих групп. В этом случае все группы однородны между собой, но имеют сложную внутреннюю структуру.

Эта схема требует специального механизма формирования групп, обеспечивающего наличие в каждой группе участников, способных, в силу своей истории и настроя, занять и удержать позиции соответствующего уровня, поскольку в случае невозможности «закрепить позицию» за одним из участников ее придется имитировать группотехнику.

В этом случае, выполняемая группами работа, и получаемые ими результаты, по большому счету, однотипны, и вместе зададут общие контуры проекта или проектов развития сферы.

Реализовать вторую схему в рамках Школы довольно трудно, поскольку для этого нужно, чтобы большая часть участников была мотивирована на разработку проектов 4 уровня и отчетливо видела способ употребления результата проектирования в своей работе за пределами Школы.

Таким образом, в работе Школы может использоваться только первая схема, в рамках которой группы должны будут решать задачу определиться не только относительно предметных областей деятельности, но и относительно рефлексивного уровня разрабатываемого проекта.

В том случае, если какие-либо уровни заполнены не будут, задача проектирования развития сферы муниципального управления на Школе решаться не будет, на первый план выйдет учебная задача (см. ниже), а темы дней будут указателями на тот шаг в технологии проектирования, который группы должны освоить в рамках работы определенного дня.

Проект организации работы группы

В проекте организации работы группы была сделана попытка удержать две рамки или ограничения.

Первой рамкой была рамка проектирования: группа должна была именно проектировать. Соответственно, тематика дней строилась таким образом, чтобы, пройдя 5 дней — 5 этапов работы, группа на выходе получила бы проект или хотя бы его контуры.

Второй рамкой была учебная: вся работа в группе имела целью не столько сделать некий проект «не считаясь с трудностями»[5], сколько научить людей. Предполагалось, что учебных задач у такого проектирования может быть, как минимум, три.

Во-первых, научить (показать и дать попробовать) основным работам технологии проектирования. Для этого группа должна была пройти все этапы проектирования, указанные в темах дней: анализ ситуации, постановку проблемы, концептуализацию, постановку задач, оценку наличных и необходимых ресурсов, составление плана работ.

Во-вторых, актуализировать личный опыт участников и создать ситуацию востребованности материалов лекций, организовать «площадку» для соотнесения «теории» и «практики».

В-третьих, разработать, хотя бы контурно и концептуально, реальные пути решения проблем, стоящих перед слушателями в их предметно-практической деятельности.

Рамка учебности, кроме того, требовала максимально возможного сохранения состава группы в рабочем режиме, специальной организации внутригруппового взаимодействия и понимания, для удержания в активной рабочей позиции возможно большего количества (в идеале – всех) участников.

Собственно план работы группы был достаточно традиционен.

День 1.

День формирования группы. Помимо собственно работы по теме дня – анализу ситуации в сфере местного самоуправления, группа должна познакомиться друг с другом и консультантом-группотехником. Участники должны сформулировать свои цели и ожидания от Школы вообще и групповой работы, в частности, проанализировать организационный проект Школы, определить, что группа будет делать в ближайшие 5 дней, сформировать «регламент» групповой работы.

Это очень важный день, и очень важная работа. Если этот этап будет пропущен, то, с большой вероятностью, группа будет «двигаться» во все стороны сразу и неизбежно распадется, или же в группе произойдет соорганизация по социальным, а не содержательным основаниям – самый большой начальник из числа участников группы будет диктовать, как и что делать группе.

День 2.

День настройки группового механизма. Группа сделала первый доклад, получила критику на него, увидела, как двигаются другие группы. Поэтому второй день (как и все последующие) начинается с рефлексии предыдущего дня.

У этой рефлексии есть четыре задачи:

· вспомнить и зафиксировать отношения к выступлению группы и его критику;

· проанализировать ситуацию на Школе в целом, зафиксировать движения своей и других групп;

· проанализировать и откорректировать заявленные ранее цели и вид продукта работы группы;

· проанализировать ход групповой работы, внести поправки в «регламент» работы группы.

Как правило, ко второму дню, особенно при удачно проведенной рефлексии, резко вырастает общее количество смыслов, которые нужно одновременно удерживать в коммуникации и памяти. Для их сборки необходимо ввести или построить схему, позволяющую графически представить все поле смыслов. Как правило, подобные схемы вводит руководитель Школы, и, как правило, участники не применяют их для «упаковки» смыслов. В этот момент консультант должен напомнить слушателям про установочный доклад и, если потребуется, ввести схему еще раз. Может быть, схему нужно придумать специально для группы, но, так или иначе, она должна появиться.

День 3.

Самый спокойный и самый трудный день. По своей динамике день напоминает второй. Процедуры групповой работы уже во многом освоены группой. Как правило, к третьему дню производится кардинальная ревизия цели группы, снова приходится возвращаться к личным целям участников и заново ставить цель групповой работы. В этом месте возможен раскол группы на подгруппы или переход части участников в другие группы.

День 4.

Если в предыдущие дни, работая над содержанием проекта, группа «разворачивала» пространство, смыслы, расширяла рамки, пытаясь найти решение проблемы, то, начиная с четвертого дня, группа должна начать «сворачивать» все тематическое поле в план работ по реализации проекта. Задача консультанта на этом этапе — обеспечить это «приземление» и «сворачивание». Для этого можно предложить группе заполнить таблицы типа:

· что нужно сделать;

· кто будет это делать;

· когда это должно быть сделано;

· что для этого нужно;

· что из этого есть, а чего нет;

· как и где можно добыть то, чего не хватает.

Фактически, на этом этапе группа должна превратить все выявленные нехватки, незнания и неумения в работы, призванные закрыть эти «дыры».

Уже на этом этапе возможно расслоение группы, поскольку у разных слушателей на местах различная ситуация и разные ресурсы будут промаркированы как имеющиеся или отсутствующие.

День 5.

Сборка и оформление результатов. Подготовка итоговых документов. Как правило, группа уже готова проделать эту работу самостоятельно. Задача консультанта — согласовать с группой форму и формат итоговых документов, а также итогового доклада и организовать «вспоминание» траектории группы.

День 6.

Итоговые доклады. Задача консультанта не дать «злонамеренным» участникам увезти итоговые документы работы группы с собой.

Раздел 2. Проектные разработки группы

Состав группы

Н.Н. Антипина – начальник отдела правовой экспертизы юридического управления администрации г. Красноярска.

С.Н. Баранец – начальник управления региональной и национальной политики областной администрации, г. Астрахань.

В.П. Виноградов – советник мэра г. Череповца.

О.В. Малютина – преподаватель Самарского муниципального института управления, социолог.

Н.А. Решетникова – заведующая организационным отделом Выселковской районной администрации Краснодарского края.

Г.В. Щербакова — председатель комиссии по социальной политике Городской думы г. Заречного.

Состав группы получился очень разнородным по возрасту, занимаемым должностям, сроку и опыту работы в структурах муниципального управления, социальному статусу участников. Однако эта разнородность позволила участникам обсуждать тему группы с разных позиций и увидеть проблему с разных сторон. Совместная работа представителей разных субъектов муниципального управления — исполнительной и законодательной власти, администрации субъекта Федерации, организации, отвечающей за подготовку муниципальных служащих — позволила построить и осуществить заявленное в названии группы «внутреннее взаимодействие субъектов муниципального управления» «здесь и теперь».

Термины и понятия

Ниже приводятся проектные разработки группы, в том виде, в котором они были предложены в итоговом отчете группы с минимальными необходимыми комментариями, выделенными курсивом. Приводимый текст — это рабочий материал, подготовленный во время Школы, поэтому он содержит ряд неточностей и недостаточно проработанных мест. Я попытался сделать этот текст максимально понятным для внешнего читателя, включив в него свои комментарии как консультанта и «тезаурус» группы.

В название (тему) группы изначально была заложена определенная двусмысленность, связанная, с возможностью различных толкований того, какие взаимодействия считать внутренними, а какие внешними. Взаимодействия между кем и кем имеются в виду, и для чего такие взаимодействия могут быть ресурсом?

Отвечая на эти вопросы, группа ввела рабочие толкования указанных терминов, которые мы приводим, чтобы сделать результаты работы группы понятнее для внешнего читателя.

Под внутренними взаимодействиями группа решила понимать взаимодействие между собой органов местного самоуправления, субъектов местного сообщества, других местных хозяйственных и политических субъектов, действующих на территории муниципального образования.

При этом деление субъектов на местных и неместных (внешних и внутренних) по отношению к муниципальному образованию во многом условно и связывается группой с формальной принадлежностью, «приписанностью» к данному муниципальному образованию.

Такое определение позволило группе впоследствии толковать понятия «внутренние взаимодействия субъектов» и «взаимодействие внутренних субъектов муниципального образования» как синонимы.

Под местным сообществом группа, решила понимать всю совокупность жителей данного муниципального образования. При обсуждении данного понятия в группе, участники пытались отсылать сомневающихся к Закону «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Понятие местного сообщества, однако, в Законе отсутствует, поэтому введенное определение следует рассматривать именно как рабочее определение группы.

Под субъектами местного сообщества группа решила понимать юридически оформленные или неоформленные органы, организации или инициативные группы граждан, представляющие интересы различных групп населения, образующего местное сообщество.

Проектные разработки группы

Тема проекта

«Разработка системы муниципального управления, эффективно использующей ресурсы внутренних взаимодействий»

Анализ ситуации

Для анализа ситуации в местном самоуправлении важно учитывать, что местное самоуправление в России, в основном, сформировано на базе государственного управления[6] и установлено «сверху» законодательным образом.

В реальной действительности на уровне местного самоуправления воспроизводятся отношения государственной власти, в то время как местное самоуправление должно быть связано с предъявлением и отстаиванием интересов местного сообщества.

Отсутствие зрелого, рожденного инициативой снизу и выражающего интересы местного сообщества, института местного самоуправления привело к отсутствию специфики муниципального управления и калькированию на муниципальном уровне основных характеристик модели государственного управления, сложившейся в российских регионах за последние несколько лет. Эти обстоятельства привели к расхождению целей местного сообщества и органов местной власти и управления.

Постановка проблемы

В основу проекта была положена ситуация несоответствия интересов местного сообщества и местной власти, отрефлектированная группой и осознанная как личный интерес каждого из ее членов.

Организационно-технический комментарий.

Из всего возможного спектра проблем, связанных с взаимодействиями между внутренними субъектами муниципального образования, в качестве главной, определяющей все остальные линии напряжения и неиспользования ресурсов внутренних взаимодействий, группа выделила проблему выявления и предъявления муниципальной власти интересов местного сообщества, от имени которого, по мнению группы, должна действовать муниципальная власть.

Это позволяет предположить, что на уровне муниципальных управленцев вызревает осознание необходимости в процессе принятия решений и осуществления деятельности опираться на поддержку местных сообществ, состоящих из разнородных групп населения, обладающих различной степенью самоосознанности.

Одновременно нельзя не отметить стремление опираться на нормы закона при неточном знании законодательной базы: несмотря на то, что понятия «местное сообщество» в Законе «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» нет, группа, вырабатывала собственное понятие местного сообщества и апеллировала именно к нему^{^[7]}.

Цель проекта

Разработка системы муниципального управления, использующей ресурсы внутренних взаимодействий.

Организационно-технический комментарий.

Хотя в итоговом документе группа остановилась именно на такой формулировке цели проекта, следует отметить, что в работе группы рассматривались формулировки, более точно соответствующие задачам и проделанной работе. Так, например, цель проекта формулировалась следующим образом: разработать систему муниципального управления, позволяющую учитывать в муниципальном управлении интересы местных сообществ и налаживать эффективное взаимодействие между различными субъектами городской жизни и органами муниципальной власти.

Задачи проекта

1. Выделить предметы взаимодействия местного сообщества с органами местной власти.

2. Сформировать механизмы выявления и предъявления интересов субъектов внутреннего взаимодействия органам местной власти, населению и друг другу.

3. Сформировать механизм использования ресурсов внутренних взаимодействий органами местной власти.

4. Обозначить потребные системные изменения в органах местного самоуправления.

Содержание проекта

Для решения первой задачи был выявлен ряд предметов взаимодействия местного сообщества с органами местной власти (см. Приложение 1). На этом основании был определен круг вопросов, обязательных для согласования с населением (местным сообществом) (см. Приложение 2). Одновременно были выявлены и частично проанализированы формы предъявления намерений местного сообщества власти, а также формы предъявления намерений местной власти местному сообществу (см. Приложение 3). При этом выяснилось, что на настоящий момент у местной власти практически не существует форм и механизмов предъявления своих намерений членам местного сообщества.

Организационно-технический комментарий

Построив достаточно обширные списки предметов взаимодействия органов местного самоуправления и местного сообщества, определив вопросы, по которым необходимо согласование намерений и действий местной власти и местного сообщества, а также перечень возможных инструментов подобных согласований и предъявления намерений, группа, на примере согласования интересов, связанных с использованием муниципальной земли, попыталась построить механизм согласований, который мог бы быть заложен в систему муниципального управления.

Результатом проектной работы явилось то, что на нескольких примерах удалось показать и/или выработать (концептуально) механизм согласования намерений местной власти и интересов местного сообщества (см. Приложение 4). В частности, при анализе схемы согласования с населением вопросов, связанных с использованием земли, было выявлено несколько вариантов:

Вариант 1: Каждый раз осуществляется вся разработанная и описанная цепочка согласований.

Вариант 2: Процедура согласования использования участков земли предварительно осуществляется органами местной власти и оформляется в земельном кадастре. В этом случае выделение участка земли производится сравнительно быстро и без особых организационных усилий.

Вариант 3: При возникновении необходимости изменения (адаптации) кадастровых требований запускается описанный механизм согласования, а финансирование осуществляется за счет инициирующей стороны.

Поскольку сегодня механизм формирования земельного кадастра не учитывает интересы населения (местного сообщества), точнее, не учитывает объективный конфликт интересов групп населения, образующих местное сообщество, разработанный группой механизм может быть использован для отработки технологии учета мнения членов местного сообщества при решении этого вопроса.

Организационно-технический комментарий

В ходе разработки проекта, двигаясь по программе школы, группа прошла 5 этапов разработки проекта – анализ ситуации, постановку проблемы, формирование рабочих задач, оценку имеющихся и необходимых ресурсов, разработку плана действий.

На этапах анализа ситуации, постановки проблем и формулирования задач проекта группа двигалась «вверх», восходя от конкретного к абстрактному и работая как одно целое. Шаги по оценке ресурсов и разработке плана работ предполагают движение в другую сторону — «спуск» с высот «теоретических» абстракций и учет конкретных особенностей того муниципального образования, в котором планируется реализовывать проект. На этом этапе в группе выделились 2 участника, начавших разрабатывать собственную версию проекта, в привязке к своим условиям и своему пониманию пути, проделанного группой.

Один проект касался отработки схемы взаимодействий между органами исполнительной власти и представительным органом муниципального образования. К сожалению, итоговый текст проекта не был представлен.

Другой проект в постановочной части практически повторяет приведенную выше разработку группы, а в части результатов и предлагаемых работ содержит существенные отличия. Ниже мы приводим описание этого проекта c незначительными сокращениями.

Аннотация проекта

Разработан алгоритм системных изменений в работе органов местного самоуправления в целях активного выявления и эффективного использования ресурсов взаимодействия субъектов местного сообщества и органов местного самоуправления.

Предложен вариант совмещенной карты субъектов и ресурсов внутренних взаимодействий органов местного самоуправления и местного сообщества, иллюстрирующей возможности выявления ресурсов внутренних взаимодействий.

Анализ ситуации

Трудности взаимодействия органов местного самоуправления и субъектов местного сообщества:

· Недостаточная квалификация муниципальных кадров.

· Как правило, не ведется поиск форм и методов взаимодействия органов МСУ и субъектов местного сообщества.

· Неэффективно используются возможности субъектов и ресурсы органов МСУ.

· У муниципальных управленцев отсутствуют технологии мобилизации ресурсов местных сообществ.

Цель проекта

Разработка системы муниципального управления, эффективно использующей ресурсы внутренних взаимодействий.

Задачи проектирования

· Выявление и ранжирование субъектов внутренних взаимодействий.

· Выявление и ранжирование ресурсов взаимодействий.

· Определение форм и методов использования ресурсов взаимодействия.

· Осуществление системных изменений в органах муниципального управления для эффективного использования ресурсов взаимодействия.

В ходе проектирования исследовались и ранжировались

· Типы субъектов местного сообщества.

Ранжирование по степени организованности и представления интересов сообщества:

индивидуальные граждане, группы, общественные организации, союзы и ассоциации, органы ТОС и др.

· Функциональные группы субъектов.

Ранжировались по степени социальной значимости поднимаемых вопросов:

семейные, по месту жительства, молодежные, возрастные, социально-культурные, профессиональные, предпринимательские, религиозные, политические и т.д.

· Ресурсы органов местного самоуправления.

Не ранжировались, указанный порядок во многом случаен.

Организационные, нормативно-правовые, информационные, кадровые, материальные, финансовые, стратегические, имиджевые и др.

· Формы взаимодействий.

Ранжировались по степени ответственности и доверительности отношений взаимодействующих сторон:

информирование (активное и пассивное), мониторинг, посредничество, социальное партнерство, соучастие, частичное делегирование полномочий и др.

· Целевые системные изменения в органах МСУ.

Перераспределение функций, функциональная переориентация элементов и системы в целом, отмирание или создание новых функциональных подразделений и др.

Типы и функциональные группы субъектов местного сообщества составляют идентификационную матрицу, позволяющую идентифицировать общественного субъекта.

Ресурсы органов МСУ и формы взаимодействий задают матрицу стратегий взаимодействия, позволяющую позиционировать и определить стратегию будущего или имеющегося взаимодействия, оценить его ресурсоемкость и ресурсоотдачу.

Данные матрицы составляют совмещенную карту субъектов и ресурсов внутренних взаимодействий органов МСУ и местного сообщества.

Совмещенная карта наряду с алгоритмом, приведенным ниже, является результатом проектной работы группы.

Алгоритм изменений в работе органа местного самоуправления
с использованием ресурсов внутренних взаимодействий

№ пп.	Шаги алгоритма		Поле вариантов	Исполнители
1.	получение сигнала о наличии нового субъекта взаимодействия		- информация - сигнал субъекта - целевой поиск	- отраслевой отдел - информационная служба
2.	идентификация субъекта и определение его характеристик		-анализ информации - прямой контакт	- отраслевой отдел - информационная служба
3.	определение существующих взаимодействий с субъектом		- мониторинг - посредничество - партнерство	- отраслевой отдел
*Выбор стратегии взаимодействия.*
4.	определение значимости субъекта по отношению к целям органов муниципального управления	-анализ информации - прямой контакт			- отраслевой отдел - заместитель мэра
5.	определение форм, методов и типов взаимодействия	- информация - посредничество - партнерство			- отраслевой отдел - заместитель мэра - коллегия мэрии - представительный орган
6.	определение используемых ресурсов (и предметов) взаимодействия	- организационные - кадровые - материальные - правовые - внешние			- отраслевой отдел - заместитель мэра - коллегия мэрии - представительный орган
*Реализация стратегии взаимодействия.*
7.	изменение в работе органов МСУ в целях взаимодействия	- перераспределение функций - создание новых структур - выделение материально-финансовых ресурсов - учеба аппарата			- отраслевой отдел - заместитель мэра - коллегия мэрии - представительный орган
8.	нормативно-правовое обеспечение	- инструкция - распоряжение - постановление - договор - закон			- отраслевой отдел - заместитель мэра - юридическая служба - представительный орган
9.	контроль эффективности взаимодействия органов МСУ с субъектом	- информация - анализ работы - анализ стратегии			- отраслевой отдел - заместитель мэра - информационная служба - субъект местного сообщества
10.	комплекс информационных мероприятий

Рефлексивный анализ работы группы и оценка замысла

Несмотря на существенно разнородный состав, группа достаточно быстро и четко определилась по цели своей работы на Школе и указала на то, что она собирается проектировать — систему муниципального управления, использующую ресурсы внутренних взаимодействий. Во время последующих рефлексий и коррекций эта формулировка практически не менялась, однако ее содержание постоянно переосмыслялось участниками. Понимание темы проектирования участниками менялось от желания сделать проект разрешения своей практической управленческой ситуации, что соответствовало движению из третьего уровня схемы 2 во второй, до попыток разработать принципиальную схему устройства муниципального управления, в зависимости от типа и муниципальных образований и характера стоящих перед ними проблем, что соответствовало движению из четвертого уровня в третий и вполне соответствовало заявленному в программе рефлексивному уровню проектной работы.

Анализируя ситуацию, складывающуюся в практике муниципального управления, с точки зрения использования имеющихся ресурсов внутренних взаимодействий, группа достаточно быстро зафиксировала несколько идеологический тезис о расхождении целей местного сообщества и целей муниципального управления. Именно это расхождение, с точки зрения группы, приводит к тому, что муниципальная власть не может задействовать для решения городских проблем и повышения качества жизни горожан ресурсы самого местного сообщества.

У группы не сложилось четкого понимания того, откуда берутся цели муниципального управления, хотя обсуждались, по крайней мере, 6 возможных источников подобных целей, а именно:

Государство – вменяющее муниципальной власти выполнение ряда функций. С другой стороны, сложившаяся в советский период идеологическая установка на то, что государство берет на себя большой блок социальных обязательств и заботится о своих гражданах, привела к тому, что и муниципальная власть пытается брать на себя обязательства и преследовать цели в социальной сфере, характерные для советского государства.

Местное сообщество – имеющее свои интересы, связанные с конкретным местом, его обустройством, благоустройством и жизнеобеспечением.

Наука о городах – знающая о том, как надо правильно развивать города, не всегда востребованная, но, тем не менее, существующая.

Отраслевые кланы и группы – сложившиеся, как правило, в советское время и активно лоббирующие свои интересы на муниципальном уровне.

Транснациональные корпорации – достаточно условное название, отличающееся от предыдущей большим масштабом и изначальной «внешностью» интересов по отношению к данному месту.

Криминальные группы – указывается группой как весьма реальный источник целей муниципального управленца, особенно в малых муниципальных образованиях.

Из перечисленных источников все, кроме местного сообщества, как правило, достаточно субъектны и представлены персонально. При этом вопрос о том, кто и как представляет интересы местного сообщества, как они формируются и оформляются, остается открытым.

На этапе постановки проблемы группа вышла на несколько проблемных узлов, связанных учетом целей и интересов с местного сообщества муниципальным управленцем.

Субъектный узел – или вопрос о том, что представляет собой местное сообщество, как оно устроено, и кто может представлять его интересы.

Инструментальный узел – или вопрос о том, какими средствами и инструментами располагает муниципальная власть (муниципальный управленец), чтобы: а) предъявить свои намерения местному сообществу, б) узнать мнение сообщества по данному вопросу, в) разрешить возникающий конфликт интересов (между различными частями городского сообщества, между сообществом и отраслевыми лоббистами и др.). С другой стороны – это вопрос о том, какими инструментами обладает местное сообщество, что бы предъявлять и лоббировать свои интересы.

Предметный узел – или вопрос о том, по каким вопросам и предметам муниципальный управленец должен договариваться с местным сообществом.

Целевой узел – или вопрос о том, зачем муниципальному управленцу надо договариваться с местным сообществом.

Отдельным пунктом был выделен и рассматривался вопрос о формах фиксации достигнутых договоренностей.

В ходе обсуждения группа, в разной степени, затронула каждый из указанных проблемных узлов. В то же время группа не вышла на четкую постановку проблемы, лишь «прочертив» в указанном проблемном поле некоторую траекторию.

Так, группа фактически ушла от обсуждения вопроса о целях взаимодействия муниципального управленца и местного сообщества, что, впрочем, вполне объясняется заявленной темой группы – «Ресурсы внутренних взаимодействий». Вопрос «зачем?» оказался как бы вынесен за скобки.

Группа подробно остановилась на обсуждении предметов, по которым необходимо (возможно) взаимодействие муниципального управленца с местным сообществом. Список этих предметов представлен в итоговом документе группы в Приложениях 1 и 2.

Данный список было бы интересно разбить на три: а) по каким предметам или вопросам муниципалитет всегда должен договариваться с местным сообществом; б) по каким вопросам муниципалитету, в принципе, стоит договариваться с местным сообществом; в) по каким вопросам муниципалитеты в реальной практике договариваются (или хотя бы советуются) с населением или местным сообществом.

Кроме того, этот список интересно дополнить перечнем вопросов, которые муниципальные управленцы никогда не должны согласовывать с местным сообществом.

В Приложении 5 мы приводим аналогичные списки, выработанные участниками семинара, в котором приняли участие муниципальные служащие городов Кемеровской области.

С нашей точки зрения, имеется прямая зависимость между уровнем обеспеченности города материальными и финансовыми ресурсами и количеством вопросов, которые муниципальная власть стремится решать без обсуждения с местным сообществом. Чем больше реальных денег у мэра, тем меньше ему хочется с кем-либо советоваться, особенно с населением. Ситуация в Москве, когда жители последними узнают о важных решениях, как правило, когда у них под окнами уже появились бульдозеры, является хорошим подтверждением высказанного тезиса.

Обратное тоже верно — реальная нехватка ресурсов заставляет администрации городов задействовать «ресурсы внутренних взаимодействий», согласовывать и обсуждать свои намерения с жителями. Классическим примером города, в котором налажено подобное взаимодействие, может служить город Дзержинский Московской области.

Обсуждая вопрос о том, что такое местное сообщество и как его надо мыслить, чтобы с ним работать, группа ограничилась определением, приведенным выше, — местное сообщество есть совокупность жителей данной территории.

Таким образом, весь спектр вопросов, связанных с социальной неоднородностью жителей, различием и конфликтом интересов различных групп жителей, формирования сообщества и осознания общности интересов членов сообщества, остался за границами обсуждения группы.

Справедливости ради, надо заметить, что выбранное группой представление о местном сообществе вполне соответствует списку инструментов, которыми, с точки зрения группы, располагает муниципальная власть для работы с сообществом. Этот инструментарий в основном рассчитан на работу с атомизированным населением: социологические исследования, выборные технологии, референдумы, средства массовой информации, которые имеют дело с отдельным гражданином или жителем города. Эти технологии обращены к человеку как отдельному не связанному какими-либо групповыми интересами и обязательствами.

Группа неоднократно обсуждала высказанный на Школе тезис о том, что местное сообщество не просто совокупность жителей данной территории, что оно предполагает наличие и осознание членами сообщества общих интересов и целей. Тезис о том, что местных сообществ в городах, как правило, нет, следующий из этого утверждения, не был принят группой. Я связываю это, в первую очередь, с тем, что принятие других представлений о местном сообществе влечет за собой пересмотр имеющихся инструментов работы с населением. Необходимо будет признать существование иных субъектов муниципального управления, чем городская власть и необходимость передачи этим субъектам части полномочий муниципального управления. Необходимой станет работа по запуску процессов формирования местных сообществ (именно во множественном числе) в городе и разработке схем взаимодействия с ними муниципальной власти.

То, что группа вплотную подошла к обсуждению данной проблематики, но остановилась перед ней, указывает на сложность, комплексность и неоднозначность проблемы. Чтобы вывести работников муниципалитетов на переосмысление своих представлений о местных сообществах и разработку проектов по работе с ними, необходима специальная организация рабочего пространства Школы.

В частности, необходимо обстоятельное и подробное обсуждение всех четырех указанные выше проблемных узлов:

¨ Целей и причин включения местных сообществ в муниципальное управление.

¨ Субъектов или представлений об устройстве местных сообществ и современного городского населения.

¨ Предметов, по которым взаимодействие возможно и необходимо.

¨ Инструментов формирования местных сообществ и согласования намерений.

Потеря, невнимательность или поверхностность рассмотрения хотя бы одного из этих фокусов приведет к формализации и выхолащиванию темы.

Некоторые размышления об устройстве местных сообществ см. в Приложении 6.

Наряду с инструментами предъявления намерений муниципальной власти и интересов местного сообщества, группа обсуждала вопрос о том, как и в какой форме должны фиксироваться достигнутые соглашения и договоренности, хотя не вынесла этого, в явном виде, в итоговый документ.

В качестве таких форм фиксации общественных договоренностей обсуждались: бюджет муниципального образования, планы и концепции развития территории (города в целом, отдельного микрорайона), социальный кадастр земель, содержащий, наряду с прочим, информацию о том, каково социальное назначение тех или иных земельных участков.

Такое превращение традиционно ведомственных документов в публичные коренным образом меняет способ использования, создания, обсуждения и принятия подобных документов. Участники отмечали, что возникшее понимание этого момента также является одним из результатов Школы.

Вопрос о формах фиксации общественных договоренностей впрямую примыкает к вопросу о предметах взаимодействия. Практика проведения семинаров по обсуждению этого вопроса с муниципальными управленцами показывает, что именно формы фиксации (бюджет, кадастр, план развития) становятся предметом взаимодействия и обсуждения. На практике это приводит к тому, что после нескольких попыток обсуждения самого документа и выслушивания благоглупостей со стороны жителей администраторы принимают решение, что эти документы должны делать специалисты, а население нужно в лучшем случае информировать о принятых решениях, тем самым теряя ресурс участия местного сообщества.

Оценивая в целом работу группы на Школе и степень реализации замысла, необходимо отметить, что группа проектировала, однако полученные результаты могут быть квалифицированы как учебный квазипроект, в том смысле, что ни один из участников не намерен реализовывать полученные наработки у себя дома. В лучшем случае, они послужат прототипом для самостоятельной разработки нового, привязанного к конкретным условиям и ситуации проекта привлечения населения к решению городских проблем.

В то же время, проделанная работа позволила группе, на конкретном примере, примеряя на себя, обсудить — с той или иной степенью подробности — весь спектр проблемных вопросов, связанных с участием населения в муниципальном управлении и местном самоуправлении. Именно в этом проявился обучающий эффект Школы муниципального служащего. Все участники группы дошли до конца и получили продукт.

Анализируя прошедшую Школу с точки зрения продолжения работ по созданию тренинг-центра для муниципальных служащих, необходимо отметить, что прошедшая Школа показала актуальность и востребованность муниципальными служащими знаний, навыков, инструментов и технологий работы с местными (городскими) сообществами. Работа этой и других групп показывает, что реально практикующие и муниципальные управленцы «шкурой чувствуют» необходимость новых подходов к работе с населением, перехода от работы с населением к работе с сообществами. В то же время, они испытывают сильный дефицит теоретических средств, необходимых для описания стоящих перед ними задач, а также инструментов и институциональных механизмов, необходимых для работы с сообществами.

Я полагаю, что проблематика местных сообществ должна стать одной из ключевых тем и направлений деятельности будущего тренинг-центра.

Приложение 1

Предметы взаимодействия местного сообщества и органов
местного самоуправления, выявленные группой

1. Социальная инфраструктура.

2. Земельные отношения.

3. Использование муниципальной собственности.

4. Местные налоги и сборы.

5. Экология.

6. Общественный порядок.

7. Коммунальные услуги.

8. Бытовое обслуживание.

9. Торговое обслуживание.

10. Транспортное обслуживание.

11. Содействие предпринимательству.

12. Поддержка общественных объединений.

Приложение 2

Вопросы, обязательные для согласования с населением
(местным сообществом), выявленные группой

1. Административное деление и границы.

2. Строительство объектов повышенной опасности.

3. Структура органов местного самоуправления.

4. Использование земли.

5. Использование муниципальной собственности.

6. Программа развития территории (как всего муниципального образования, так и отдельного микрорайона, квартала) и её изменения.

7. Устав Муниципального образования.

8. Вынужденные непопулярные меры, принимаемые органами муниципальной власти.

9. Действия городских служб, затрагивающие привычный ритм жизни населения.

10. Схемы и режимы движения транспорта.

11. Экология территории.

12. Бюджет Муниципального образования.

13. Городские социальные проблемы.

14. Перечень обязательных услуг населению за счет бюджета.

15. Предоставление дополнительных льгот.

16. Обязательства различных уровней власти.[8]

Приложение 3

Формы и способы предъявления намерений местного
сообщества местной власти, выделенные группой

· Референдум.

· Отзыв депутата или выборного должностного лица.

· Собрание граждан.

· Сход граждан.

· Муниципальные выборы.

· Народная правотворческая инициатива.

· Сельская управа.

· Забастовки, митинги, шествия.

· Общественные объединения, организации, товарищества.

Формы и методы предъявления намерений местной власти
местному сообществу, выделенные группой

· Публикация нормативных актов Органов Местного Самоуправления.

· Муниципальный заказ

· Конкурсы, аукционы.

Организационно-технический комментарий

Группа обратила внимание на видимую разницу количества приведенных форм предъявления намерений, имеющихся у муниципальной власти и у местного сообщества, и указала на необходимость разработки и освоения новых форм предъявления намерений муниципальной власти.

«Бедность» форм предъявления намерений, имеющихся у власти, связывалась группой с системой государственного принуждения, действовавшей в недавнем прошлом, при которой население вообще не нужно было информировать о своих действиях и намерениях, а других субъектов для предъявления намерений (предпринимателей, инвесторов) просто не существовало.

Многие из участников группы именно этот момент - осознание неразработанности собственного инструментария для работы с местным сообществом — посчитали одним из важнейших результатов работы группы.

Приложение 4

Схема процесса согласования вопросов, связанных с использованием муниципальной земли, разработанная группой

Приложение 5

(по материалам семинара в г. Новокузнецке)

Предметы взаимодействия местного сообщества и муниципальной власти

Предметы, по которым муниципальным управленцам никогда не нужно совещаться с общественностью:

1. Вопросы внутреннего устройства администрации.

2. Решения по ликвидации аварий и стихийных бедствий.

3. Действия, связанные с производственной необходимостью и жизнеобеспечением города в экстремальных ситуациях.

4. Действия по предотвращению массовых беспорядков и противоправных действий.

5. Решения по расходованию внебюджетных средств.

Предметы, по которым взаимодействие муниципальных управленцев с общественностью реально случается в практике:

1. Устав муниципального образования и его границы.

2. Создание органов территориального общественного самоуправления.

3. Предоставление и изъятие земельных участков.

4. Переименование улиц.

5. Строительство и ликвидация памятников.

6. Строительство и снос хозяйственных построек.

7. Создание и реорганизация жилищно-строительных и гаражных кооперативов и товариществ собственников жилья.

8. Маршруты и график движения транспорта.

9. Экологические вопросы.

10. Услуги за счет муниципального бюджета.

11. Льготы за счет муниципального бюджета.

Цели участия граждан в местном самоуправлении.

Цели муниципального управленца по взаимодействию с населением и привлечению граждан к участию в местном самоуправлении:

1. Выявление и ранжирование городских проблем.

2. Мониторинг ситуации в городе.

3. Формирование доверия к себе.

4. Разделение ответственности за принимаемые решения.

5. Решение проблем и выполнение работ, которые администрация никогда не сможет качественно делать сама в силу своей административной позиции.

6. Обеспечение сохранности благоустроенности города, за счет участия горожан в его благоустраивании.

7. Получение регулярных оценок деятельности муниципалитета.

8. Упрощение и удешевление проведения выборных процедур.

Возможные цели участия граждан в диалоге с муниципальной властью и местном самоуправлении.

1. Лоббирование своих интересов и интересов своей группы.

2. Контроль за деятельностью хозяйственных и коммунальных городских служб.

3. Принуждение соседа к соблюдению правил общежития.

4. Повышение статуса и престижа (а следовательно, стоимости недвижимости) города в целом и своего микрорайона.

5. Решение проблем, для которых уже есть часть необходимых ресурсов.

6. Реализации своих идей и проектов.

Инструменты, обеспечивающие взаимодействие муниципальной
власти и населения муниципальных образований.

Инструменты предъявления намерений муниципальных управленцев
населению.

1. Средства массовой информации. Свои собственные, областные и «независимые».

2. Листовки и специальные информационные издания.

3. Встречи и семинары с представителями уличных комитетов и общественных организаций.

4. Тематические круглые столы, с экспертами, жителями и представителями общественных организаций.

5. Постоянно действующий гражданский форум.

6. Пресс-конференции.

7. Встречи главы и специалистов с населением микрорайонов.

8. Сходы и собрания, организованные по инициативе администрации.

9. Конкурсы и муниципальный заказ.

Инструменты выяснения отношения населения к городским проблемам и намерениям муниципальных управленцев.

1. Социологические исследования (опросы, анкетирование, фокус-группы).

2. Общественная приемная.

3. Прямая («горячая») линия.

4. Анализ писем и обращений.

5. Экспертный опрос.

6. Общественный совет или общегородское собрание.

7. Референдум.

Инструменты предъявления населением и общественными организациями своих интересов муниципальной власти.

1. Письменные и устные обращения.

2. Сбор подписей.

3. Выступления в СМИ.

4. Специальные информационные издания, листовки.

5. Обращение в судебные органы.

6. Создание новых общественных организаций.

7. Голосование на выборах.

8. Участие в мероприятиях, проводимых администрацией – круглые столы, семинары, конференции, открытые слушания в городском представительном органе и др.

9. Независимое анкетирование.

10. Организация независимых общественных экспертиз и дискуссий.

11. Выдвижение своих лидеров в органы местного самоуправления.

12. Акции гражданского неповиновения.

13. Митинги, пикеты, шествия.

14. Забастовки.

15. Голодовки и др.

Приложение 6

Социальная группа, сообщество, община.

В последнее время, в связи с темой местного самоуправления все чаще обсуждаются понятия местного сообщества и местной общины. Причем местные сообщества и местные общины рассматриваются иногда как ресурс муниципального управления, иногда как источник целей местного самоуправления, иногда как субъект развития городской среды. При этом многие исследователи сходятся во мнении, что реальных местных сообществ в городах, как правило, нет, и перед муниципальными управленцами встает задача их формирования. Настоящие заметки представляют попытку сделать некоторые различения, значимые для определения объекта социотехнической и социально-инженерной работы, направленной на формирование городских сообществ. В частности, я постараюсь развести часто смешиваемые понятия социальной группы, сообщества и общины.

Социальная группа.

Социальная группа – это, в первую очередь, исследовательский термин, принадлежащий исследователю, внешнему по отношению к изучаемому обществу. Внешний исследователь накладывает на «живую социальную материю» разнообразные сетки признаков, в результате чего социальное тело разбивается на множества людей, удовлетворяющих определенным наборам признаков. Наборы признаков могут быть более или менее случайными, больше или меньше коррелировать между собой, выделяя более или менее характерные для этой группы людей общие свойства. При некоторых определенных наборах признаков, задающих социальную группу, можно говорить о том, что члены группы имеют общий интерес и могут иметь близкие цели. Однако эта общность интересов фиксируется извне, и сами члены группы про общность своих интересов ничего не знают.

Сообщества.

В отличие от социальной группы, сообщества — это группы людей, осознающих свою общность, свой общий интерес и часто способных поставить общую цель. От социальной группы сообщество отличает рефлексивность, а наличие общей цели отличает его от общины.

Община.

Община — это группа людей со сложившимся и устоявшимся жизненным укладом, обычаями, правилами поведения, основной целью которой является сохранение себя, воспроизводство традиции и образа жизни.

Из введенных определений следует, что социальная группа не может являться субъектом или источником какого-либо действия, члены социальной группы не знают, что их «записали» в одну группу и не готовы к совместным действиям.

Сообщества, в отличие от социальных групп и общин, могут ставить цели и мобилизовать свои ресурсы для их достижения, то есть являться агентом развития. Общины, напротив, жестко и решительно препятствуют любым нарушениям традиционного жизненного уклада и служат источником устойчивости и стабильности.

Использование этих различений позволяет дать несколько интерпретаций идеи местного сообщества.

Под местным сообществом можно понимать группу людей, проживающих на одной территории (в одном городе, микрорайоне, квартале, доме), — такая постановка больше указывает на социальную группу, где объединяющим признаком является место жительства. Однако, с нашей точки зрения, сам по себе признак общего места жительства не является достаточным основанием для осознания общности интересов.

В то же время, можно говорить, что на территории городских и сельских поселений существуют общины, обеспечивающие воспроизводство сложившегося ритма и уклада жизни, часто не формализованные и не представленные персонально. О том, что они есть, можно судить по тому, насколько устойчиво воспроизводятся такие «нормы» общежития, как загаженные и исписанные подъезды, и по тому, что всплеск общественной активности населения происходит, как правило, при угрозе изменения жизненного ритма: новая стройка, новый налог и т.п.

Идеологи местного самоуправления утверждают, что именно участие жителей в управлении своими городами, опора муниципальных управленцев на местные сообщества смогут поднять наши города и вытащить их из той разрухи, в которой они оказались. Соглашаясь с эти тезисом, считаю необходимым уточнить, что именно сообщества, а не общины, могут стать той силой, которая сможет работать на реанимацию и благообустройство городов, поскольку общины по природе своей не могут служить источником изменений и развития.

Трудность, однако, состоит в том, что сообществ-то как раз и нет или почти нет в действительности — есть социальные группы, выделяемые различными наблюдателями, и общины. С нашей точки зрения, местное самоуправление состоится в России только в том случае, если муниципальными управленцами будет осознана необходимость формирования местных сообществ и освоена технология их выращивания.

А можно ли вообще создать сообщество и если да, то, как это можно сделать. Я считаю, что сообщества создавать можно. Для этого социальной группе нужно объяснить, в чем состоит общий интерес ее членов, показать членам группы друг друга. Тогда группа может стать сообществом и поставить общую цель. После того, как цель будет достигнута, сообщество распадется, и его придется создавать снова, уже под другую цель и уже, возможно, с другими людьми. Примерами такой работы может служить достаточно технологизированная и описанная деятельность community developer-ов в США. Примеры успешной подобной работы есть и в России.

Приведенные выше рассуждения и опыт реальной социотехнической работы в России и США показывают, что сообщества, в отличие от общин, недолговечны, но они могут быть источником развития.

Теперь стоит вернуться к вопросу о местном сообществе, которое так прочно связывается многими экспертами с местным самоуправлением и муниципальным управлением. Когда мы говорим о местном сообществе как о сообществе жителей города или места, то здесь, скорее всего, правильнее говорить о группе сообществ, в терминах данного рассуждения, сосуществующих на одной территории, а порой и на одних людях. Сложно себе представить, что все жители города имеют одну общую цель, для осуществления которой они готовы вкладывать собственное время, деньги и энергию. Скорее всего, в городе потенциальных или актуальных сообществ и общин будет несколько, и их цели и интересы будут различаться.

Легко можно представить ситуацию, при которой произойдет конфликт явных и неявных интересов сообществ, сообществ и коммунальных служб, сообществ и общин. Поэтому, наряду с вопросами формирования сообществ, муниципальному управленцу и социотехнику необходимо рассматривать вопросы согласования интересов, намерений и разрешения конфликтов.

Таким образом, городское сообщество мы считаем необходимым мыслить, как совокупность сообществ и общин, находящихся на территории города и имеющих механизм согласования намерений и разрешения конфликтов.

В социотехническом залоге это означает необходимость параллельного развертывания двух векторов работ: а) на разработку технологий формирования сообществ и б) на разработку технологий и институциональных механизмов разрешения конфликтов между сообществами, сообществами и общинами, сообществами и другими субъектами городской жизни.

контактный телефон:(095) 373 98 04

zendr@rinet.ru

МУНИЦИПАЛЬНЫЙ СЛУЖАЩИЙ:
ОТ ОБУЧЕНИЯ К СОТРУДНИЧЕСТВУ

Группа «Система работы с персоналом и
повышения квалификации в системе
муниципального управления»

Т. П. Фокина

заведующая кафедрой методологического обеспечения управленческой
деятельности Поволжской Академии государственной службы

кандидат философских наук, профессор

анные заметки являются результатом размышлений над замыслом и итогами работы Школы муниципального служащего, прошедшей в г. Обнинске 1-13 ноября 1998 года. И замысел, и итоги являются моими личными, т.е. интерпретацией с определенной позиции. Эта позиция связана с тем, что методологические основания работы с группой, в которой мне пришлось работать, имеют определенные особенности. Они связаны с накопленным и отрефлектированным личным опытом обучающей и консультативной деятельности и принадлежностью к определенной традиции, которая, впрочем, в значительной степени слагается из этапов собственной работы. Поэтому мне представляется необходимым сделать предварительные замечания.

Методологические пролегомены

Мы исходим из той посылки, что муниципальный служащий является членом организации, в качестве каковой могут выступать как администрация, так и местное сообщество как тип организованности. Он действует в организации и от ее имени. Бытие организаций и является той онтологией, которая полагается нами в основание обучающей деятельности. Исследования, проведенные в этом направлении, позволили сформулировать ряд утверждений, которые могут быть далее осмыслены как рамки технологий работы с группой или всей обучающей программой, если такая задача бывает поставлена.

Мы полагаем, что организация является не просто сложной системой. Ее сложность — особого рода, которая позволяет утверждать, что она никогда не бывает полностью прозрачна ни для ее сотрудника, ни для руководителя, ни для внешнего эксперта. Она содержит как формально рационализируемые, так и экзистенциальные составляющие, как практику собственно управления и развития, так и фоновую, раскрывающую практику, как отрефлектированные, так и спонтанные события [1]. Наиболее сильное выражение такой взгляд на организацию получил в квалификации ее как «немыслимой системы» (С. Бир). Поэтому всякое представление об организации является ее интерпретацией, т.е., по сути дела, герменевтической процедурой понимания, которое и может подвергнуться рационализации. Разумеется, интерпретация имеет границы, определенность которых должна каждый раз задаваться хотя бы с той степенью точности, о которой писал У. Эко [2].

В этом смысле у преподавателя или консультанта нет принципиальных преимуществ по сравнению с обучаемым, эти преимущества касаются лишь степени профессиональной оснащенности процедур интерпретации и имеющегося ресурса, которые, впрочем, могут быть сильно подорваны внешней позицией преподавателя, консультанта, обладающей рядом недостатков по сравнению с «включенным» наблюдением и действием (обучаемого).

Данный подход требует, чтобы преподаватель (консультант) и обучаемый находились в ситуации сотрудничества, подтверждая одну из сильнейших метафор постмодерна: горизонтальности, сети. Это означает гносеологическую равно-ценность опыта обеих сторон и необходимость поиска пересечения интерпретаций при сохранении своеобразия позиции каждого. Такое «пересечение» (а не передача, трансляция, «вдувание» и т.д.) должно быть обеспечено организацией обучающего пространства, а его достижение — ценнейшим результатом обучения и критерием его эффективности. Поскольку такое пересечение возможно лишь при общности горизонтов интерпретации, то установление или обнаружение именно этой общности становится одной из главных забот преподавателя, консультанта (и обучаемого).

Технологически это означает, что фаза проблематизации и концептуализации должна быть достаточно длительной и иметь возможность постоянного «возвращения». Данное «возвращение» как познавательное и экзистенциальное событие очень основательно исследуется в настоящее время (см., в частности, работу Ж. Делеза «Различие и повторение» [3]), что дает нам возможность различить подлинное возвращение от «топтания на месте» или «пустого философствования» и тому подобных вполне реальных событий. Само это различение — особая методологическая задача и забота руководителя группы.

«Немыслимость» организации означает, что большая часть процессов в ней являются самоорганизующимися и, как это ни покажется печальным с позиций «старого» рационализма, не контролируется управлением как формализованным процессом (которое прежде всего отождествляется с профессионализмом). Наше понимание профессионализма этим не ограничивается, вернее, с него только и начинается, хотя пока мы не готовы представить четко проработанное продолжение этого «начала». Связка «преподаватель (консультант) — обучаемый» как организация также характеризуется «немыслимостью», что заставляет понимать обучение как запуск автопоэтических процессов, оказавшись в режиме которых, управленец работает в зоне свободы, риска и ответственности. Сам, без всяких «строительных лесов» или костылей. Это означает, что действительным экспертом своего проекта является его автор.

Далее для нас важно учесть действие теоремы о рекурсивности. Она гласит, что если жизнеспособная система включает в себя жизнеспособную систему, то их организационные структуры рекурсивны. Не одинаковы, подобны, тождественны, а именно рекурсивны, содержат возможность «зацепления», когерентности. Учет этой теоремы (а ее нарушение разрушает управление или делает его неэффективным) заставляет особо заботиться о движении к рекурсивности. Мы говорим здесь о заботе в хайдеггеровском смысле, ибо умение обеспечить рекурсивность участников обучающей программы или групповой работы пока плохо технологизируется и передается другим, принадлежит скорее к методологическому искусству, нежели надзору, ведению, постановке рамок и другим процедурам.

Наконец, последнее методологическое предуведомление касается дискурсивных практик, возникающих в обучающем пространстве. Они — разные до противоположности, до полного непонимания друг друга. Необходимо это разнообразие признать, но в то же время ввести позицию мета-дискурса (или мета-языка). Суть ее в том, что каждый уровень управления по отношению к нижележащему для оценки его проблем обязан пользоваться другим языком описания. На том же самом языке проблема только «забалтывается», ибо в нем нет средств иного понимания, его углубления. Скачок в дискурсе, переход от одного горизонта к другому (Р. Барт) должен быть продемонстрирован и организационно обеспечен. Нужно говорить на другом языке, постоянно разъясняя, что именно происходит и как здесь достичь рекурсивности. Опыт показывает, что глоссарий обучаемых в ходе программы (школы) заметно обогащается, а методолог в группе работает как переводчик, как «переводящий» через границу.

Резюмируя методологические предуведомления, скажем, что неукоснительно стараемся соблюдать запрет на «бытийную» онтологизацию предложенной онтологии [4]. Пытаясь разобраться в жизни организаций и управлении ими, мы не имеем права приписывать наши рационализации самим организациям. Такого рода ошибка, конечно, возможна, но она приводит к войне «онтологий».

К специфике муниципального управления

Схватить в типологизациях и различениях специфику муниципального управления непросто. Чаще всего мысль стремится обнаружить общие черты управления как такового и специфику построить на идее «серии», региональной специфики или специфики места. Мы хотели бы заменить специфику на индивидуальность. По нашим наблюдениям любая организация стремится не просто выжить, быть эффективной, развивающейся и т.д., но и сохранить свою идентичность, самость, несходство.

Муниципальное управление имеет дело не просто с очень непростыми задачами. Ему необходимо на деле связать воедино разные сферы жизни «места» в едином решении, а кроме того, уловить, выявить, высказать уникальность места, его метафизику. Мы стремились показать особенности этой «муниципальной» духовной задачи в работе, посвященной метафизике Саратова [5]. Нетрудно усмотреть, что эта задача почти не рационализируема, хотя муниципалитет может многое сделать, чтобы она была решена. Иначе говоря, муниципальное управление глубже, чем любое другое, погружено в ценности, в так называемый провинциальный менталитет.

Фиксировать это особенно важно, поскольку это проявляется в глубинном событии современной культуры — повороте к пространству, месту. Философская мысль ХХ века заметила много всяких «поворотов». Особенно подробно исследовался лингвистический поворот (некоторые следствия его мы отметили выше в связи с разнообразием дискурсивных практик). Пространственный поворот замечен и «разрекламирован», предъявлен слабее, что может быть извинительно везде, но только не в сфере муниципального управления. Поворот к месту очевиден в технологии феноменологической редукции Э. Гуссерля, в концепции психологической топологии жизненного пути М. Мамардашвили, в учении о допущенности в присутствие М. Хайдеггера, в штудиях Ж. Делеза, в исследованиях феноменологии тела В. Подороги, в концепции философии ландшафта, в многочисленных новинках нашего языка (постсоветское пространство, информационное пространство, пространство лидера и т.д.). Организационно этот поворот проявляет себя, в частности, в процессах децентрализации, муниципализации и т.п. Поворот к пространству и месту, к сожалению, сопровождается забвением времени и неба (вертикали). Одна из культуротворческих задач муниципального управления состоит в том, чтобы поверхность, место не стало поверхностью и местечковостью. Место должно дать глубину, возвращение к жизненным истокам, что не менее трудно, чем движение к трансцендентному и горнему.

Известно, что важнейшая задача любой организации — осознание ее миссии, формулирование кредо, а задача административного менеджмента — постановка цели и «проводка» ее через все звенья процесса администрирования, вплоть до изучения эффективности и рефлексии «зазора» между целью и результатом. Управленец на муниципальном уровне призван и обречен работать с целями (своими, подчиненных, местного сообщества, его групп, корпоративными целями и т.д.). Принцип понимания и интерпретации, предложенный в методологическом предуведомлении, требует освоения техник согласования целей, создания так называемой целевой картины. Эта техника отличается от техники осознания цели и ее предъявления. Совместное проектирование в группе становится значительно эффективнее, если произведена работа по приведению целей в состояние рекурсивности.

Заметим далее, что управление на муниципальном уровне сталкивается с целостными «предметами» деятельности, которые трудно подвергнуть «сферному» анализу и конструированию. Вопрос этот тесно связан с проблемой профессионализма. Консультируя администрации, проводя обучающие программы, мы заметили, что в их деятельности сплетены собственно административные, политические и хозяйственные функции. Что есть это сплетение — результат методологической неряшливости, нарушения рамок, плохого позиционного анализа или имеет более глубокие причины, которые фиксируются близким к понятию сети термином «ризома».

Если имеет место первое, — то у нас есть методологический инструментарий для преодоления этого недостатка, представленный, в том числе и системомыследеятельностным подходом. Если же верно второе, то такого инструментария пока нет и его разработка есть ресурс, освоение которого (сложнейшая задача анализа «живого») открывает для методолога поле новой, увлекательной и сложной деятельности.

Для нас очевидно, что муниципальное управление является более сложным и рискованным занятием, нежели любое другое. За государственным управлением стоят многовековые рационализации и социальная машинерия, тщательно разработанные формализации и процедуры. За ним — сила формы и машины, закона и инструкций, легитимного насилия. Государство — формальный управленец, иногда (очень часто) пожирающий своих детей. Ничего этого нет в муниципальном управлении, которое имеет своим предметом реальное, органическое место и его жителей, живую систему, которая в состоянии дать сдачи маленькому Левиафану, а в крайнем случае — погибнуть с честью или в бесчестии.

Обратим внимание на то, что попытка построить администрации в муниципалитетах по образцу бюрократических (по М. Веберу) организаций приводит к тому, что они лишь притворяются таковыми, становясь ловко играющим симулякром. Они обязаны удерживать целое и практически, и экзистенциально, и профессионально. По поводу этой задачи не может быть написана никакая инструкция. На наш взгляд, в местном управлении и самоуправлении уместны, извините за каламбур, организации органического типа, интермедиарные организации и им подобные. К сожалению, проектирование таких организаций плохо технологизировано, они плохо презентируются, ибо большая часть их жизни проходит в тиши. По аналогии с известной работой А.Я. Гуревича о средневековье как культуре молчащего большинства, мы могли бы сказать о культуре говорящего большинства. Однако «гул языка» не делает наше время и наши организации менее таинственными, чем далекие средневековые. Эта организационная крипта ставит перед обучающим весьма деликатную задачу — задачу соблюдения такта, работу в режиме интерпретации «второго порядка», т.е. ре-интерпретации, «раскрытия» онтологии, на которой вырастает интерпретация обучаемого, итоги которой не всегда можно пустить в дело, в ресурс групповой работы.

В этой ситуации методологически значимым является обогащение инструментария, технологий обучения. На этом мы специально остановимся ниже. Здесь лишь заметим, что на кафедре методологического обеспечения управленческой деятельности Поволжской Академии государственной службы, под нашим руководством, была подготовлена и защищена диссертация В.С. Ибрагимовой «Социокультурный анализ риска в управленческой деятельности», где были рассмотрены возможности подготовки адептов к управлению в особом типе игр, которые называются миромоделирующими. Как нам показалось (здесь нужны дальнейшие понимающие усилия), что сходные задачи на Школе ставились А. Ростовской и сотрудниками ее студии.

Еще одна возможность обогащения методологического обеспечения обучения связана с тем, что в муниципальном управлении и рекурсивных его задачам типах организационных структур преимущественное значение имеет так называемое организационное поведение. Организационное поведение включает в себя такие характеристики, как организационная культура, установление целей, власть и политика, неформальные группы, коммуникации, лидерство, поведенческая часть принятия решений. Проектирование (сценирование) поведения, в той мере, в которой оно поддается сферному анализу и иным процедурам рационализации, является важным моментом в обучении и повышении квалификации муниципального служащего. Серьезный сдвиг в сторону организационного поведения — особенность этого уровня управления.

Организации в настоящее время являются в ряде случаев единственной опорой для личности. Мы особенно остро фиксируем это тогда, когда сталкиваемся с городами, потерявшими градообразующие предприятия, с депрессивными регионами, где негде работать, но и некуда убежать, с опустевшими деревнями и т.д. Социологи отмечают своеобразную ловушку, в которой оказался современный человек. Он смело отбросил Бога, а вместе с ним и трансцендентального субъекта, на место которого сначала «заступило» общество, а затем культура как новая опора для рационализаций. Но оказалось, что сосредоточенность на Я, некое лихорадочное возбуждение вследствие отсутствия субстанционального и метафизического Я, неподлинность, эмоциональная и интеллектуальная зависимость от общества, бесхарактерность, фрагментарность, неспособность совладать с тотальностью определенной культуры, невозможность удерживать рамки рациональности за пределами своей профессии — все это делает современного человека совершенно беспомощным вне организации [7]. Именно она «заступает» в настоящее время на место трансцендентального декартовского cogito. Я в организации — следовательно, Я существую. Развал местного сообщества означает поэтому не просто муниципальную, а экзистенциальную катастрофу. В случае неэффективности муниципального управления жизнь буквально прерывается, ибо описанный выше субъект неспособен покинуть это место, во всяком случае самостоятельно и конструктивно. Это и выражается в такой распространенной фигуре современной культуры, как беженец. Муниципальное сообщество и эффективное управление им — последний барьер на пути к уничтожению и гибели.

Резюмируя выделенные особенности муниципального управления, отметим, что именно они характеризуют сдвиги в культуре менеджмента, с которыми связывается XXI век. Укажем в этой связи на экспертное суждение О.С. Виханского: менеджмент XXI века будет построен не на научению культурной норме, а на научении тому, как быть не похожим на других [6]. Управление XXI века предполагает увеличение состава так называемых стейкхолдеров, т.е. тех, кто кровно заинтересован в профессионализме, обоснованности и эффективности управленческих решений, а также принцип информационной совместимости и «различного менеджмента». Нетрудно заметить, что все это взращивается как раз на почве муниципального управления.

Группа как организация

Обучающая программа, тем более сложная — как «Школа муниципального служащего» — является особого типа организацией, где действуют все присущие организациям законы, проявляют себя все преимущества и недостатки организации, ее мифы и рационализации. Описание Школы, ее замысла и итогов могло бы занять несколько томов и все равно не было бы «закончено». Все это касается и группы, которая формируется на Школе для выполнения определенной функции (или функций).

Однако здесь действует типичная для управления ситуация, когда решение (описание) должно быть принято «здесь и теперь» и нет возможности отложить это описание до того времени, как будет достигнута его необходимая полнота и исчерпанность. Такого рода требование могло бы быть предъявлено в рамках классической рациональности, но невыполнимо (и неуместно) в постмодерне. Тот, кто описывает работу группы, всю сеть событий, должен отдавать себе ясный отчет в следующем: в чем состоит его профессионализм как летописца (или эксперта). Сам этот отчет мы оставляем для другой рефлексии, здесь сделав лишь фиксацию-предупреждение.

Группа работала над тематизмом «Система работы с персоналом муниципального образования». В ней были представлены основные позиционеры процесса повышения квалификации муниципальных служащих: собственно муниципальные служащие, преподаватели классических учебных заведений и обучающих центров, сотрудники консультационных фирм, центров регионального развития. Представлена и базовая для школы оппозиция: группа (обучаемые) и организатор ее работы (обучающий организационному проектированию).

Оргпроект и программа Школы предполагали, что удастся сконструировать сферу муниципального управления (проанализировать ее ситуацию, выделить проблемы ее развития и профессионализации, перевести их в задачи, найти ее ресурсы и, наконец, наметить в проекте ее, т.е. сферы, организационное развитие). Сама сборка сферы на Школе не предполагалась, ставилась задача проработки возможных фрагментов для такой сборки.

Отметим, что прохождение группы по этапам проектной работы — это весьма сложный, «немыслимый» процесс. Его можно было осуществить на основе определенной рационализации, технологии, в свою очередь опирающейся на определенную онтологию В качестве таковой была избрана СМД-методология и технология организационно-деятельностной игры, достаточно профессионально осуществлявшаяся организаторами Школы. Вместе с тем мы пытались, организуя работу в группе, опираться на положения, сформулированные нами в пролегоменах и заметках по поводу специфики муниципального управления.

Система работы с персоналом муниципального образования как тема группы была трансформирована в организационный проект Центра муниципального (регионального) развития, имеющий, наряду с другими задачами, и задачу обеспечения повышения квалификации муниципальных служащих. Далее мы остановимся лишь на тех особенностях работы, которые могут представлять общий интерес для методологического и технологического обеспечения обучения.

Проект строился в дискурсе «посредника», поскольку аналитическая фаза зафиксировала, что муниципальное образование, его кадры и образовательные учреждения, кадры этих учреждений представляют собой организованности (стороны), которым вместе тошно, а врозь невозможно. Обе стороны нуждаются в общем поле (пересечении интерпретаций), где были бы рекурсивны их ценности, интересы, цели, ресурсы, организационная культура. В пользу «посредника» были высказаны два очень мощных методологических аргумента (возможно, имеющих для современной ситуации и онтологические корреляты).

Во-первых, обучение управлению, повышение профессионализма в этой области невозможно классическими методами по очень важной причине: теория управления в значительной степени является рационализацией опыта управления. Мы фиксируем эту ситуацию как праксическую [1]. Нельзя преподавать, не консультируя, не работая над организационным развитием реальных акторов, не используя функции эксперта. Позиционно это означает, что нужно одновременно быть сотрудником обучающего учреждения и сотрудником Центра.

С другой стороны, нельзя управлять, основываясь только на своих рационализациях «немыслимого» объекта, нужно сравнение, проверка, гносеологическая подпитка со стороны базисных областей знания (кибернетики, синергетики, общей теории систем, теории организаций и т.п.). Позиционно это означает, что нужно одновременно быть действующим муниципальным служащим и преподавать в Центре, участвовать на равных в формировании программ обучения и выборе технологий обучения. Мы реализовали это, поставив участников группы в позицию эксперта, имеющего законное право на понимание и оценку «другой стороны».

Во-вторых, повышение профессионализма в управлении требует системного видения ситуации («органического» взгляда). В культуре сейчас системность достигается чаще всего через междисциплинарный подход. Центр проектировался нами как «место» встречи соответствующих акторов. Заметим, что и в первом, и во втором случае становятся особенно значимыми педагогический менеджмент и методологическая служба, без которых место встречи окажется пустым [8].

Дискурс «посредника», который на первых фазах работы отторгался многими членами группы с позиции самости, далее был не навязан, а присвоен, ибо попытка решить свои проблемы приводила каждый раз к необходимости партнерства и оформления сетевой позиции («сетизации»). Предъявление своей позиции, своей онтологии (а это, как правило, такой тип рационализации, который обустраивает и делает осмысленным собственный опыт) сделало особенно ясным как раз то, что по большому счету ненадежно, что онтологии перетекают в другую. Ненадежность и заставляет идти к Другому.

На этапе простраивания органиграммы Центра оказалось, что даже составление технического задания на какой-либо проект развития муниципального образования (в том числе и системы повышения квалификации) не по силам ни одной стороне в отдельности. В завершении Школы директор Центра делового обучения уже не воспринимал муниципальное образование как черный ящик, а функционер крупного технополиса не смотрел на преподавателей как бестолковых и бесполезных носителей оторванного от жизни, мертвого, но весьма самонадеянного и претенциозного знания. Школа сыграла функцию Центра, места встречи и сотрудничества. Обучение стало сотрудничеством, что и заставило нас вынести эту фиксацию в заголовок нашей статьи.

Работа группы реализовала (и это было многократно зафиксировано в ежедневных рефлексиях) идею целевой картины. Идея единой цели для всей группы не была принята, даже создала угрозу распада группы, а вот идея рекурсивности целей оказалась продуктивной. Итоговый доклад состоял из трех «вложенных» друг в друга организационных проектов, при этом два из них выступали как заказчик третьего, т.е. Центра муниципального развития.

В группе проявилась (а организатором работы сознательно проводилась) особенность муниципального управления, связанная с погруженностью в ценности. По сути дела, до конца работы постоянно происходил возврат к концептуальным основаниям организационного проекта, которые еще и еще раз настойчиво вербализовались лидерами группы и постепенно сближались (до возможности «начать» деловой разговор о сотрудничестве, до готовности заключить договор о намерениях). Можно выразить уверенность в том, что за пределами Школы это сближение приобретет форму конкретного технического задания и договора о совместных действиях.

Проектирование в постмодерне

Построение проектов в области управления, в том числе и муниципального, отличается от проектирования здания, плотины, датчика, ускорителя и т.д. Ситуация, которую мы маркируем как постмодерн, как бы мы к этой фиксации ни относились [9], драматизирует это отличие, ибо в ХХ веке опробовались, обнаруживали свои возможности и границы различные теории и управленческие принципы, находившие воплощение в деятельности героических менеджеров. Общий итог этих проб таков: нет одной, абсолютно выигрышной, теории или принципа, нет единственно надежной по структуре организации и т.д. Как и везде, идет процесс «муниципализации», построения региональных онтологий (от гуссерелевских до более скромных). Это заставляет по новому взглянуть на позицию руководителя организационного проектирования. Какие технологии могут быть им применены и получить статус надежных (мы уж не говорим «истинных»), гарантирующих профессионализм? Методологически это означает, что экзистенциально, «по жизни» отсылка к методологическому и методическому плюрализму нас не успокаивает, ибо ностальгия по рациональности, осмысленности, которая основывалась бы не только на успехе и результате, но и на знании предмета, остается весьма сильной.

Насколько мы в состоянии судить, методологические штудии Московского методологического кружка, деятельность школы Г.П. Щедровицкого, с ее уже сорокалетней историей, ценны не тем, что тянутся долго, а тем, что ухватывают надежное основание для проектирования — законы мыследеятельности и мыслекоммуникации, которые гарантируют результат в том же смысле, в каком, например, законы термодинамики гарантируют работу двигателей. И они оказываются особенно надежными и достаточными там, где по сути еще нет никакой мыследеятельности, а есть лишь ее симулякры. Но как только она (мыследеятельность) становится фактом, хотя и в несовершенных, ненормативных формах (это проблема идеи — образца и эйкона, а не симулякра), то становится необходимо, но уже не достаточно, наведение порядка.

Оказывается, что онтология организаций, отличная от других онтологий, тоже должна быть учтена. Если этого не сделать, то не только подготовка оргпроекта, но и его внедрение потребуют неусыпной заботы методолога. Без него проект портится, делается «не так». Это приводит к двум важным последствиям. Первое — пациент садится на «методологическую иглу», становится духовно и деятельностно зависимым, что плохо соотносится с идеей самоуправления. Второе — культура Московского методологического кружка осталась в значительной мере элитарной, а возможно, и невоспроизводимой без отца-основателя. Выращивание команды занимает годы и годы. И это неплохо, это принятый в научном сообществе способ обеспечения профессионализма. Однако это в любом случае одна команда, что не рекурсивно с ситуацией постмодерна, в котором никакое решение не может быть отложено. На Школе муниципального служащего был проделан эксперимент с инкорпорированием в единую команду человека со стороны. Для понимания проблемы местного самоуправления, сколь бы далеким предметом оно ни казалось, это очень важно. Это — вопрос о поисках пересечения интерпретаций при сохранении самоидентификации, без разрушения индивидуальности. Возможные выводы из ситуации инкорпорирования — предмет других размышлений. Здесь лишь отметим, что она соразмерна процессам децентрализации и процессам преодоления всякого рода центраций (вспомним хотя бы критику Ж. Деррида «онто-тео-телео-фалло-фоно-логоцентризма», заставившую его затеять круговую оборону деконструкций).

Некоторые социокультурные выводы:

· Муниципальные служащие все более осознают себя как специфический отряд управленцев, опыт которых может оказать решающее влияние не только в «вытаскивании из кризиса», но и на значительно более фундаментальные процессы формирования новой парадигмы управления.

· Эта группа явно предъявляет намерения к сотрудничеству с другими группами, в том числе с преподавательским корпусом, с консультантами и экспертами на правах равных партнеров.

· Дискурс «посредничества» принимается с рядом оговорок. Помощь, в том числе в обучении, одновременно и запрашивается, и отторгается. Идея «сети» пробивает себе дорогу с трудом, но именно она осознается как противовес центробежным силам.

Комментарии к работе группы

Состав группы:

Р.Г. Власов — заведующий кафедрой регионального развития Омского Государственного Аграрного Университета

А.Б. Красин — директор Агентства по развитию местного самоуправления мэрии г. Бишкек

Т.М. Ларионова — декан Омского факультета Сибирской академии государственной службы

Е.Н. Логунцев — заместитель генерального директора Фонда развития Технополиса г. Заречного

Н.В. Никитина — заместитель директора по учебной работе Государственного образовательного учреждения «Менеджмент – кадры», г. Иваново

С.Л. Петуховский — начальник учебно-методического управления Омского Государственного Аграрного Университета

С.В. Рововая – доцент кафедры государственного права и управления Кубанского Государственного Университета

Э.Ф. Старчук — секретарь исполкома Кантемировского райсовета Республики Молдова

В.Б. Чередниченко — руководитель программ московского областного учебного центра «Нахабино»

Работа группы строилась в соответствии с организационным проектом и программой по предложенному тематизму вокруг проблемы построения концепции и поиска организационных форм повышения квалификации муниципальных служащих.

В группе были представлены основные позиционеры, определяющие процесс повышения квалификации муниципальных служащих: преподаватели, администраторы, сотрудники муниципалитетов, представители разных сегментов рынка обучающих услуг и технологий. Это определило динамику групповой работы и характер полученных результатов.

Схематично динамику работы группы можно представить следующим образом: представление позиций — их защита — конфронтация (до угрозы распада) — поиск поля пересечения интересов — создание общего проекта с сохранением индивидуальности и своеобразия.

Содержательно этапы работы можно представить следующим образом.

День 1. Анализ ситуации в сфере муниципального управления.

Задачу анализа ситуации, фактически сложившейся в муниципальных образованиях члены группы решали с позиций экспертов, имеющих разный индивидуальный опыт. В результате был получен «восьмигранник» видения ситуации и выделены ее особенности:

1. Многообразие профессиональной подготовки и недостаточно гибкие образовательные услуги.

2. Отсутствие взаимосвязей между органами муниципального управления и образовательными учреждениями.

3. Отсутствие полной информации о состоянии кадрового потенциала органов муниципального управления.

4. Нарастание неудач в управлении, а также сменяемость кадров.

5. Ориентация муниципальных образований на выживание, а не на развитие.

6. Муниципальное управление проходит фазу своего становления, где неясны основания и цели развития.

Обнаружились разные представления о том, какой из факторов является определяющим. Одни участники полагали, что дело в отсутствии четкого понимания того, что такое муниципальное образование как специфический объект управления, другие — в отсутствии гражданского общества и незрелости населения, третьи — в крайнем консерватизме образовательных учреждений.

День 2. Проблемы развития и профессионализации сферы муниципального управления.

День оказался конструктивным в ряде отношений. Было осознано, что подчинить работу группы одной цели не удастся и было найдено решение, связанное с формированием целевой картины, т.е. необходимостью потратить время на достижение консенсуса, поля пересечения целей при сохранении их индивидуальности. Далее были сформулированы две принципиальные цели:

- на рынке образовательных услуг в современной ситуации необходим посредник;

- посредник должен работать как профессионал в области педагогического менеджмента, который способен хорошо знать как муниципальное управление, так и состояние сферы образования и ее оснащенность современными образовательными технологиями.

День 3. Задачи развития сферы муниципального управления.

День оказался наиболее трудным для группы. На пленуме, завершающем предыдущий этап, ей была поручена функция экспертов. Она оказалась полезной для группы, т.к. соответствовала ее позиции в первый день групповой работы и позволила на деле проработать некоторые стороны деятельности посредника, который чаще всего действует именно как эксперт.

Это было замечено и отрефлектировано. Различия целей, отсутствие времени на их «сведение» заставили трех лидеров группы и, отчасти, других участников работать в ориентацию не на задачи, а на концепцию, которая могла бы лечь в основу организации Центра и помогла бы решить вопрос о его статусе, миссии, функциях, органиграмме.

Сформулировать задачи развития не удалось, и это не случайно для группы, включающей в себя самодостаточных, не знающих друг друга и не доверяющих друг другу позиционеров.

День 4. Ресурсы развития сферы муниципального управления.

День строился на анализе ресурсов с точки зрения одной из концепций — создания Центра регионального (муниципального) развития. Такой центр позволяет:

· обеспечить место встречи всех позиционеров;

· ускорить процессы развития в муниципальном образовании;

· обеспечить системное использование ресурсов;

· отработать механизмы сотрудничества позиционеров.

К подлежащим актуализации ресурсам отнесены:

1. Ресурсы муниципального образования:

- потребность в инновационных программах;

- разработка механизма их реализации;

- проведение мониторинга;

- разработка образовательных программ.

2. Ресурсы образовательных учреждений:

- образовательные программы;

- потенциал профессорско-преподавательского состава вузов;

- методология.

3. Ресурсы Центра регионального (муниципального) развития:

- организационная культура;

- пакет технологий (образовательных, консалтинговых, проектных и др.);

- кадровый потенциал Центра;

- механизм взаимодействия;

- базы данных.

День 5. Организационное развитие в сфере муниципального управления.

Группа работала над тремя фрагментами проекта. Работа велась в режиме «синоринга» — самостоятельной работы и постоянного обсуждения между собой хода работы. Это позволило членам группы консолидироваться и не покидать рабочее пространство.

Подпроект 1 — Центр регионального (муниципального) развития

ПОПЕЧИТЕЛЬСКИЙ СОВЕТ
мэрия	органы власти и управления субъекта Федерации	органы власти и управления РФ	представитель Совета ректоров	городской совет

ЭКСПЕРТНЫЙ СОВЕТ

ПРАВЛЕНИЕ

С точки зрения правил представления органиграммы, схема несовершенна, она, скорее, представляет собой фиксацию основных элементов на «мыслительной карте» оргпроектировщика, из которых должен быть собран оргпроект. На рефлексии и при доделке проекта для представления на защите на это было обращено внимание. Но ресурс времени был потрачен на решение другой, не менее важной для групповой динамики задачи — поиск места каждой из трех позиций в решении общей задачи группы.

Подпроект 2, представленный ниже, является возвратом к фазе концептуализации.

Повышение квалификации сотрудников как элемент саморазвития муниципальной структуры управления.

Мы живем в интенсивно изменяющемся мире и, как муниципальные служащие и как граждане, являемся свидетелями того, что развитие муниципального управления не успевает за развитием городской среды. Большинство муниципальных управленцев выросли в среде и на принципах «советского» периода городского управления («мы лучше знаем, что нужно населению, не надо нас поучать»). Такая ментальность приводит к «закрытости» и неприятию организацией в целом и чиновником-управленцем, в частности, идеи развития и связанным с ней процессом перемен. Тем более, совершенно закономерно, что вызывает отторжение попытка навязать (или предложить) концепцию развития «со стороны» — будь то государственная инициатива (воспринимается как спущенная сверху «лишняя необходимость», лежащая за пределами «прямых задач»), либо инициатива в той или иной мере частная — ВУЗ, консалтинговая фирма и пр. (воспринимается как прямой корыстный, и что наиболее ранимо для муниципалитета — финансовый интерес). Выборная фигура городского топ-менеджера –мэра, персонально наиболее заинтересованного в идее развития системы управления, сталкивается с неприятием и непониманием ее у управленцев среднего и низшего уровней. Статичная, застывшая среда управления и ограничение развития потребностей и связанных с этим инициатив населения — очень комфортная и «карьерно безопасная» форма существования для чиновника.

Предложенная «непротиворечивая система организационных принципов местного самоуправления» фактически является декларацией развития муниципалитета. Очевидно, что игнорирование этих принципов ведет к стагнации муниципального управления. Отсюда мы приходим к необходимости самоанализа, саморегулирования, к идее саморазвития. Но для того, чтобы реализовывать функцию саморазвития, необходим соответствующий инструмент, переводящий ожидания, потребности и возможности в плоскость практических действий. Немногие и крайне нерегулярные попытки (на муниципальном уровне) внутридепартаментных модернизаций и сомнительных улучшений изолированы, непоследовательны и не имеют общей концепции. Никто (в том числе и мэр) не видит общей картины, ощущаются, в лучшем случае, лишь кратковременные результаты такой деятельности. Причем такая работа проводится без вовлечения наиболее интересных «игроков» на этом поле, а в большинстве случаев — и вовсе самостоятельно, то есть непрофессионально.

Но с чьей же помощью должно реализовываться саморазвитие муниципалитета как организации? Предлагается следующая логика построения критериев и организационно-структурных требований к развивающей структуре муниципального уровня (назовем ее для простоты Центр).

1. Наиболее заинтересованным в последствиях деятельности Центра является команда топ-менеджера муниципального образования. Следовательно, Центр должен работать в структуре и под патронажем этой команды.

2. Необходимость проводить анализ деятельности системы управления городской средой, изучение последствий управления для этой среды, накопление информационных баз данных (включающих т.н. информацию для служебного пользования) подразумевает организационную доступность Центра к информационным потокам служебного характера и определенный статус, необходимый для затребования необходимой информации.

3. Содействие профессионализации муниципального управления и непосредственно привязанный к этому кадровый вопрос тем более подразумевают определенный статус Центра, на возможностях которого и в рамках единой концепции муниципального развития он мог бы регулировать взаимодействия других заинтересованных субъектов: осуществлять повышение квалификации служащих (краткосрочные курсы, долгосрочные программы, получение второго образования), консалтинговые и информационные услуги структурам местного самоуправления (в том числе представителям местных сообществ) и т.д. «Игроки» на этом поле — местные и иные ВУЗы, государственные структуры, консалтинговые фирмы любой формы собственности, международные организации, частные эксперты и консультанты. Эта задача (регуляции и взаимодействия) формулирует в том числе и необходимость Центра быть «интерфейсом» между развивающими и развивающимися компонентами городской среды.

4. По аналогии рассматривается деятельность Центра в области совершенствования местной нормативно-законодательной базы: анализ и модернизация существующих и участие в разработке новых документов, регламентирующих взаимоотношения в городской среде, постановлений, распоряжений и иных регулирующих актов местной власти. Здесь в процесс обучения, анализа и постоянного консалтинга включаются депутаты городского совета, правовые структуры города и (сверхзадача!) государственные ведомства, чьи интересы затрагивают выпускаемые акты (например, в случае с местными налогами — государственная налоговая инспекция и Минфин).

5. Очень важным является статус «генератора идей» для команды топ-менеджеров, который вплотную подводит Центр к участию в глобальном (в масштабах муниципального образования) стратегическом планировании и инициировании процесса перемен (в том числе коррекции структуры управления городом). При этом важен анализ внешних средовых изменений и прогнозирования последствий этих изменений для города.

Финансирование в этой задаче — организации Центра — как и в становлении любого бизнеса, вопрос далеко не первый. Главное — суметь городской власти (возможно, именно той самой команде топ-менеджеров) декларировать намерения, создать дух и среду развития, в которую, как в область пониженного давления, устремятся профессиональные, коммутационные и финансовые возможности заинтересованных «игроков». Скажем, ряд международных и иностранных организаций прямо декларирует свою заинтересованность в развитии местного самоуправления и в разных формах предлагает свои финансовые возможности. Детали такого рода взаимодействий, разумеется, в каждом конкретном случае достаточно своеобразны и оригинальны. Конечно, существование такого развивающего звена в системе городского управления сопряжено со множеством рисков и опасных мест в деятельности Центра. Центр должен брать на себя функции только аналитического, коммутирующего и рекомендательного характера в рамках общей городской концепции развития, становясь в позицию «исполнителя» идеи, но никак не инициатора, презентируя на этом месте фигуру мэра и его команды топ-менеджеров. Именно поэтому здесь не раскрывается вопрос построения конкретной структуры такого Центра, и предлагается ограничиться вышеизложенными принципами ее построения.

Подпроект 3. Муниципальная система работы с местным сообществом (попытка технического задания)

1. Цель создания:

· активизация местного сообщества, привлечение его к развитию города.

2. Принципы:

· сообщество рассматривается как набор перекрывающихся групп, слоев, персон участников общественной жизни;

· внешняя среда рассматривается также, как набор перекрывающихся групп из различных сфер и территорий;

· работа (воздействие) с каждой группой осуществляется извне и изнутри;

· каждая группа и сообщество воздействует не только внутри (друг на друга), но и на внешнюю среду (каждый учит каждого);

· носителем цели развития является вся система, выполняя роль субъекта управления (воздействия);

· внутри города система выражается (функционирует) в программе;

· вне города система выражается в виде сети, в каждом внешнем участнике сети система выражается либо в программе, либо в организации (подразделении);

· система функционирует в зависимости от влияний каждого из участников, но существует независимо от существования каждого из участников;

· внутри города система существует также в виде сети, которая является элементом внешней (всеобщей) сети (фрактал);

· элементами внешней сети являются также аналогичные сети других городов и муниципальных образований, сети органов власти государства, сети научных, консалтинговых и прочих организаций и т.д.;

· каждый участник сети взаимодействует с каждым по собственному (двустороннему) правилу (закону, договору).

3. Описание процесса.

Каждый участник системы одновременно является тем, на кого осуществляется воздействие (объект, ученик), и тем, кто осуществляет воздействие (субъект, учитель). Круг задействованных внутренних и внешних участников системы меняется по мере развития города или по мере развития внешнего интереса к городу. На каждый данный момент он фиксируется в программе действий. Выбор участников осуществляется с использованием базы данных.

Программа действий основывается на матричной схеме следующего типа.

Объект (ученик)	Цель воздействия	Задача воздействия	Способы воздействия	Субъекты воздействия (учитель)	Мероприятия для осуществления действий	Перспективные способы воздействия
население	сознательное участие	ликбез	СМИ	администрация, общественные организации, государство	договор со СМИ	?
школьники	заинтересованное участие	введение в курс	школьный курс	администрация	контроль за программами	компьютерная игра «Город»
. . .
директора	партнерство	просветитель, заинтересованность	совещание, совместная деятельность	администрация, Дума, государство, население	создание компаний развития, принятие в Думу	влияние государства через субъект Федерации и отрасль
мэр
внешний консультант

Каждый этап программы внутри города фиксируется планом действий, подкрепленным организационными, техническими и финансовыми ресурсами. Ответственным исполнителем (менеджером) программы в целом, а также отдельных этапов может быть любая подходящая организация города, в том числе администрация, в случае принятия (осознания) потребности работы с сообществом (вариант 1). При отсутствии такой заинтересованности (осознания) работа может осуществляться под влиянием внешнего воздействия (влиянием сети), за счет внешних ресурсов. При этом реализуются два режима: активный, если город кому-то нужен (государству, инвестору...) (вариант 2), или пассивный, за счет перелива информации по различным сетям воздействия (СМИ, государство, сообщества — политические, профессиональные, территориальные, национальные...) (вариант 3).

4. Механизмы запуска.

Основным элементом запуска является осознание того, что сеть влияния уже существует и постоянно и активно функционирует по своим собственным законам, которые еще не изучены и не поняты в достаточной мере. Наиболее ярким материальным выражением такой сети является Интернет. Но также очевидна государственная сеть учреждений и воздействий, сеть общественных и научных учреждений и воздействий, сеть городских учреждений и воздействий.

Использование всего этого многообразия идей и реальностей для целей развития конкретного города можно осуществить через организацию процесса, которая начинается с осознания потребности воздействия у любого участника процесса развития в городе или вне его, т.е. у любого участника сети.

Если потребность осознана властью, запуск осуществляется в бюрократическом варианте (вариант 1) с примерной последовательностью: директивное решение (администрация, Дума) — подготовка программы (ответственный исполнитель) — принятие плана — работа по плану с различной успешностью.

Если потребность не осознана властью, то организатором воздействия становится внешняя среда, силовом режиме (вариант 2): принятие решения об управлении развитием города (заинтересованный инвестор, государство, министерство, политики...) — формирование стратегии захвата (свои или нанятые стратеги) — реализация стратегии.

Другой режим реализуется в подавляющем большинстве случаев, когда город никому не нужен (вариант 3). Различное воздействие по различным сетям накапливается случайным образом в случайных группах до момента осознания группой своего интереса. Далее группа начинает осуществлять свой интерес, по тем же сетям. В случае захвата доминирующего понимания и власти, далее реализуется вариант 1, в случае появления разных групп начинается борьба за возможность максимального воздействия.

День 6. Защита проекта и подведение итогов.

Данный этап представлял собой организационную сборку трех подпроектов. Для этого было проанализировано (в режиме маркетинга), чем будет обусловлена востребованность центров регионального (муниципального) развития.

Востребованность подобных центров обусловлена:

1. Отсутствием системы подготовки, переподготовки и повышения квалификации МС на основе современных технологий.

2. Недооценкой роли социальных технологий регионального развития и их экспертных оценок органами власти и управления.

3. Противоречиями между необходимостью в развитии муниципальных образований и их функциональными возможностями.

В работе с другими группами было установлено, что уже в ходе Школы можно составить портфель заказов для будущего Центра, причем, прежде всего, имеет место ситуация само-заказа. Группа сама проектирует Центр как место своей профессиональной деятельности, где члены группы выступают заказчиками.

Была проанализирована форма взаимодействия Центра с одним из контрагентов: мэрия сформировала потребность активизации местного сообщества и обратилась с заказом в виде технического задания в Центр.

Взаимодействие осуществляется по следующей схеме:

1. Соглашение о принципах взаимоотношений.

2. Совместная с заказчиком подготовка технического задания.

3. Заключение договора.

4. Выполнение работ.

5. Отчет.

6. Акт сдачи-приема работ.

Принципиальная особенность этой схемы заключается в совместной работе, т.е. включении представителей заказчика в творческий коллектив, сформированный Центром для выполнения договорных работ и состоящий из муниципальных служащих, консультантов и работников образовательных учреждений и опирающийся на ресурсы Центра, представленные в подпроекте № 1.

Выводы: итоги работы группы связаны с необходимостью более углубленной работы с целями, концептуальной фазой. Для такой группы выполнение организационного проекта во всех деталях требует большего времени. Основной результат связан с заметным продвижением различных акторов навстречу друг другу, более глубоким и аналитичным представлением об особенностях муниципального управления как профессиональной сферы и образовательной сферы. Социокультурный результат состоит в консолидации муниципальных служащих как особой социальной группы и постановке весьма важной для ситуации постмодерна проблемы «сети» и «посредника».

Литература

1. Теория организаций и оргпроектирование - Саратов, 1997.

2. Эко У. Два типа интерпретации. // Новое литературное обозрение, 1996, № 21.

3. Делез Ж. Различие и повторение. - СПб, 1998.

4. Федотова В.Г. Судьба России в зеркале методологии // Вопросы философии, 1995, № 12.

5. Фокина Т.П. Метафизика Саратова // Волга, 1998, №№1-2.

6. Виханский О.С. Управленческая парадигма XXI века // Менеджмент-1996, №4.

7. Филиппов А.Ф. Ясность, беспокойство и рефлексия: к социологическому пониманию современности // Вопросы философии, 1998, №8.

8. Педагогический менеджмент и прогрессивные технологии в образовании. Материалы IV Международной научно-методической конференции. Т.1-2, Саратов, 1997.

9. Козловски П. Культура постмодерна — М., 1997.

контактный телефон

(8452) 26 73 07

ОТ ВЫЖИВАНИЯ К РАЗВИТИЮ
МЕСТНОГО СООБЩЕСТВА

Группа «Управление развитием муниципального
образования»

Н.Е. Прянишников

заведующий отделом зданий и комплексов культуры
ЗАО ЦНИИЭП им. Б.С. Мезенцева

Онтологические и концептуальные предпосылки

кола муниципального служащего, проводимая в форме проектного семинара, опирается на систему ключевых понятий, одним из которых (безусловно базисным) является понятие «развития».

Необходимость развития уже несколько столетий «висит дамокловым мечом» над Россией, определяя такие особенности национального сознания, как «комплекс отсталости и неполноценности», «вечное ученичество и переимчивость», стиль «вечного студенчества», определяющий постоянную зацикленность на одних и тех же вопросах и систематическое неизвлечение уроков из своей собственной истории. Эта ситуация заставляет определять национальное сознание как догоняющее, т.е. развивающееся, но имеющее явные проблемы с обучением и сохранением и использованием результатов обучения.

Сказанное тем более верно по отношению к регионам и городам России и живущим там людям. Став относительно самостоятельными, регионы и города формируют свою политику, в которой так или иначе проявляется их текущее положение и понимание процесса развития и его целей.

Если Россия и может представлять роль мировой державы, то только в том смысле, что в России сегодня представлены все мировые ситуации, характеризующиеся разным уровнем развития. Различные хозяйственные уклады (натуральный, осваивающий, производственно-технический, технологический, инфраструктурный) представлены в самых разнообразных сочетаниях, образуя «адскую смесь» времен и культур, необыкновенный по своей сложности сгусток проблем.

Все это чувствуют и понимают муниципальные служащие, привезшие с собой пронзительное ощущение безвыходности ситуации, обилия нестроений, промышленного запустения, социальной напряженности, изношенности объектов и сетей городской инфраструктуры, тревожные ожидания начала лавинообразных процессов отказов, аварий и катастроф — такого каскада проблемных ситуаций, который едва ли не полностью блокирует сознание, купируя всякие намерения, связанные с развитием. Все это происходит на фоне болезни, диагностируемой как прогрессирующий паралич власти, т.е. утрата сферой управления последних возможностей управлять системой жизнедеятельности и жизнеобеспечения.

Такая форма представления ситуации в виде «кошмаров нашего города» обусловила специфическую установку участников семинара, осознаваемую ими как потребность в освоении деятельности по выходу из кризиса, методике разрешения проблем разного уровня и формы их локализации, приемам расшивки социальных, организационных, экономических противоречий.

Это сознание настолько погружено в реальность, фиксировано отраслевыми рамками и стереотипами, настолько сковано привычными ходами, заблуждениями, и, главным образом, текучкой, что либо застыло на мертвой точке, либо зациклилось и бесполезно прокручивается на одном и том же месте. И в том, и в другом случае нет движения и развития.

Ситуация деятельностного ступора и тупика проявляет фундаментальные дефекты общества. Разрешить ее только за счет передачи опыта и предъявления положительных образцов, т.е. действий в сфере рационального сознания, невозможно – здесь необходимо обращаться к зыбкой области анализа бессознательного. Соответственно, организация работы группы должна обеспечивать взаимодействие рациональной и бессознательной составляющих, определяющих представления участников группы (которые, одновременно, являются членами местного сообщества).

Одной из иллюзий нашего общества является иллюзия существования, автоматичности прописки и приписки. Многие люди и социальные образования считают себя априори причисленными к той или иной группе, например, я — художник, я — житель города N, я — патриот, я — либерал и т.п. (одновременно, налицо — кризис идентификаций, связанный с отсутствием естественных механизмов подтверждения статуса — арт-рынка, института гражданства, ответственности политических деятелей и др.).

Поэтому одним из важных методических приемов выведения за границы отраслевого сознания является процедура опротестовывания факта существования группы, позиции, профессии. В проблематике местного сообщества, в частности, резонно усомниться в самом факте существования сообщества. Есть люди, живущие в том или ином месте, есть население, которое можно по-разному характеризовать (уровнем безработицы и преступности, степенью образованности, половозрастными характеристиками), однако, чтобы получить возможность говорить о наличии интегрированного целого – сообщества, — надо выявить и зафиксировать что-то, помимо этого, например, наличие проекта будущего жизнеустройства этого сообщества. Для этого нужен новый взгляд на самого себя и сообщество.

Трудности с процедурой идентификации возникали в России постоянно, что проявляется в фактах самозванства, самоназванства и хлестаковщины, – т.е. ложных идентификаций, — и, самое главное, в терпимом отношении общества к таким попыткам двойничества, ситуации ускользающей идентичности, сопровождающейся еще одной традиционной российской болезнью — недержанием позиции.

Общество, тяготеющее к дорациональному, мифологическому, фольклорному, интерпретирует такие обращения, как трансформации сказочных героев, трикстеров, в более позднее время — как проявление двойного морального стандарта. В этом отношении сама культура общества дифференцируется на реальную-подлинную, идеальную-потаенную и репрезентативную-показную (знаменитые потемкинские деревни в неосвоенном крае одновременно имитировали первый этап освоения и служили проектным созерцанием возможного освоения).

Феномен отстающего сознания возникает в ситуации, когда одна часть общества «забегает» вперед, в то время как оставшаяся часть занята сферой воспроизводства, и все время «отстает». Одна часть все более смещается в сферу идеального (здесь больше возможностей для развития и выше скорость изменений), в то время как привязанные к «конкретным делам» замедляются, переходят на процессы «антиразвития», сползающие в деградацию. Поэтому отставание в практических областях («плане реализации») можно считать результатом гиперразвития идеальной сферы, чрезмерной идеологизации и неправильной организации образования. Именно разрыв социального целого (плана идеального и плана реализации), невыносимый для субъектов, ориентированных на органические, холистические ценности, производит — в качестве компенсации — потемкинские проекты, сглаживающие контраст между чрезмерно высокой планкой идеала и низменностью окружающей действительности. В этой-то промежуточной зоне и возникает соблазн российского авантюризма, построенный на артистической множественности личин, морально-этическом релятивизме.

В связи с этим менее всего хотелось в проектном семинаре работать над псевдопроектами. Появление проектов должно быть следствием особой работы с онтологией, — выявлением сущностных оснований бытия местного сообщества и потенций его развития, в том числе на основе внутренних составляющих в форме саморазвития. Однако переход к сущностному анализу невозможен без «зачистки» зоны от несущественного, поверхностного, отжившего. Это возможно лишь при обращении к личностному ядру — восстановлению образа самого себя, воспоминанию о самом себе, восстановлению представлений о себе на фоне родовой истории, восстановлению личностной и родовой ответственности — единственных координат, в пространстве которых строится вектор ответственности за общую историю (местного сообщества, края, страны).

Надо отдавать себе отчет, что в этом отношении мы имеем дело с крайне дефектным материалом — советским человеком, долгое время испытывавшим на себе мощные технологии оформления сознания (профессиональные, отраслевые, коммунитарные и т.д.), в результате чего личностные, семейные и родовые начала не только деформировались, но оказались вытесненными и замещенными.

Дифференциация, отделение личной судьбы, поведения, развития, от коллективно-индивидуальной, связанной с развитием сообщества, региона, отечества, — важнейший шаг в направлении их согласованного развития. Необходимо, прежде всего, сменить модель человека, территории, общества, ориентирующую реальное поведение. От модели человека (сообщества), фиксированной на проблемах и неудачах, необходимо перейти к стилистике человека (сообщества), связанной с идеей преодоления и успеха. От человека потребляющего и выживающего — к человеку творящему, развивающемуся и развивающему.

На этом пути мы сталкиваемся с двойной трудностью:

- забитостью сознания прошлыми «ненужными» идеями, смыслами, понятиями;

- выработанной годами выживания в экстремальных условиях мгновенной реакцией и склонностью к простым решениям (требования практики подавляют зачатки мыслительной деятельности, которая воспринимается, как ненужная «теория»).

Поэтому основной замысел работы в группе заключался в расчистке сознания, за счет отбрасывания стершихся, отживших слов, понятий, схем, и переходу к более «корявому», инфантильному и свободному ситуационно — методологическому смыслу, в рамках которого начинает вырабатываться особый групповой язык, обращению не к первым описаниям, суждениям и предложениям, а их «остранению», «раскачиванию», опротестовыванию, банализации, переворачиванию, рассмотрению под иным углом зрения, с новой стороны.

Другим средством динамизации сознания группы было последовательное смещение внимания с материально-объектных фиксаций на концептуально-процессуальные, с того «что» на то «как». При таком смещении происходит обращение к человекоразмерным витальным сущностям повседневности, легко удерживаемым любым участником группы, таким как: еда, питье, контактирование, жесты, позы, тактильные ощущения.

Возникающий при этом набор понятий — аппетит, жажда, теплота, контакт... — онтологизируются и адресуются жизни, в том числе жизни местного сообщества (ср. такие онтологические категории Хайдеггера, как «забота», «покинутость», «брошенность» и т.п.).

Базовые понятия: изменение, развитие, прогресс

В процессе работы над темой «Управление развитием» группа обычно смешивала понятия изменения, развития и прогресса. Этому способствовала неоднозначность использования понятия изменения, которое может рассматриваться как родовое для двух близких видовых понятий — развития и собственно изменения, в котором развития не происходит[9].

Под изменением понимается появление в предмете новых свойств, привнесенных извне, либо исчезновение старых, а также перемена во взаимоотношениях вещей или разъединимых частей одной и той же вещи[10]. Понятие изменения коренным образом связано с понятием «мены», смены, обмена. Оно отсылает к непрерывным изменениям во времени системы взаимоотношений пространственно разъединенных дифференцированных элементов, главным образом объективного характера.

Изменения неумолимы и тенденциозны, т.е. осуществляются в рамках тенденций, они неуправляемы или слабоуправляемы. Изменения адресуются объектам и ситуациям, ситуации и объекты изменяются.

Развитие обязательно субъектно (для изменения субъектность не обязательна), развитие — это всегда развивающийся субъект, характеристика этого субъекта как целостности, это продукт процесса управления. В развитии важным является определение направленности, т.е. выделение одних горизонтов за счет убледнения других, рассматриваемых в качестве второстепенных. Субъективность развития определяет ускользающую природу процессов развития, их трудную фиксируемость, сложность описания.

Развитие противоположно свитию — образованию мотка, клубка, связыванию узлов. Развитие подразумевает разворачивание, раскрытие чего-то, что потенциально уже было дано, но было скрыто и актуализируется лишь сейчас, способствуя обогащению бытия. Цель развития нельзя усматривать в конечном продукте, так как главная ценность развития — в процессе. При этом каждое продвижение вперед (в будущее) включает в себя и реорганизацию того, что ему предшествовало (прошлого). Из-за этой двойной направленности, подлинное развитие происходит достаточно медленно, постепенно и предполагает освоение определенных ступеней (стадий) развития.

Непоследовательность в развитии, т.е. обгон и пропуск обязательных стадий, приводит в конечном счете к задержке развития. Так, следствием искусственной интенсификации развития многих территорий и городов России оказалась наркотическая зависимость от ресурсов центра, необходимость постоянной подпитки извне.

Процесс развития кумулятивен или же направлен на относительно очерченную область, однако он не может уничтожать свое «настоящее» и «прошлое», которые являются зоной будущих потенций. Важная составляющая развития связана с взаимодействием развивающегося предмета с другими, при этом важно не само по себе то, что берется извне и заимствуется, а то, как это заимствованное и привнесённое осваивается, перерабатывается, делается своим, т.е. усваивается. Некритическое заимствование, слепое следование моде — критерий, сигнализирующий о слабом развитии или его полном отсутствии.

Развитие субъекта сопряжено с процессом субъектного самораскрытия, динамического понимания многоединства стяженных смыслов, соответствующих разноуровневому со-бытию (личному, коллективной индивидуальности местного сообщества, региональному, общенародному, общечеловечному). Объединение этих уровней и строительство переходов между ними и есть управление развитием. При этом развивающийся субъект самоутверждается и расширяет сферу своего понимания за счет других, реализуя онтологическое стремление всякой индивидуальности быть всем.

Член группы, идеально выражающий местное сообщество, понимает и может актуализировать особенности своего муниципального образования (мужские и женские позиции, точку зрения власти и «народа», профессионалов основного производства и бюджетников, стариков и детей). Одной из наиболее удачных ролевых идентификаций, обладающей значительной прогнозной потенцией, является обращенность к будущему детей. Эта позиция лучше других овидняет, есть ли будущее у этого сообщества.

Индивид, возвысившийся над личными свойствами и интересами, сумевший примирить в себе противоречия, сложившиеся внутри отдельных социальных групп и между ними, становится, в смысле управления развитием, в более высокое положение по отношению к другому субъекту, стоящему на частичных позициях, отражающих лишь внутригрупповые ценности. Такой примиряющий в себе и понимающий субъект являет собою реальное приближение к идеальному индивиду и становится агентом развития. Кроме того, чрезвычайно важное значение приобретают лица, выпадающие из всеединства местного сообщества, не следующие его нормам, но творящие их сами. В этой роли на Руси изначально выступали блаженные, «отвечавшие» за диалог с Божественной Субстанцией и репрезентировавшие «коллективное бессознательное».

В чем проблема местного сообщества? Почему процессы развития в нем тормозятся?

Предварительный ответ на эти вопросы состоит в том, что львиную долю сообщества образуют лица, ориентированные на восстановление старых социальных отношений, либо предпочитающие стабилизацию, т.е. сохранение существующего положения вещей. Все муниципальные образования испытывают значительный дефицит субъектов развития. Недавняя история оставила нам множество бывших представителей партийных органов, бюрократов, псевдоинженеров невостребованных специализаций, депрофессионализировавшихся рабочих, умеющих производить не требующиеся на рынке товары, преподавателей марксизма-ленинизма и т.п. – субъектов, представляющих скорее бремя для существования местного сообщества, нежели инициаторов его развития.

Поэтому введение группой предложения по осуществлению развития на основе «консолидирующей идеи» выглядит преждевременным: до ее появления должна быть введена идея «нейтрализации» реставраторов. Второе, что необходимо осуществить, — это восстановление нормального видения жизненных перспектив. В недавнем прошлом (да и сейчас) действовала модель «обратной жизненной перспективы», способные и талантливые избегали карьерных перемещений, творчество и развитие искали социально-экологические ниши, для которых действовал принцип «ненаходимости», т.е. избегания «официальных пространств», контролируемых государством. Ситуация развития требует противоположного, — внедрения принципа «находимости» и прямой перспективы, при которой усилия, способности, талант конвертируются в положение в обществе — престиж, социальный капитал. Местному сообществу необходим проект корректировки института вертикальной социальной мобильности. Одним из каналов такой мобильности становится образование муниципальных служащих.

Развитие может осуществляться только в рамках конкретных сфер, т.е. сферным образом, — в виде экономического (хозяйственного) развития; социального развития; культурного развития; нравственного развития. Взаимосогласование развития между различными сферами является особой организационной проблемой — стимулом для организационного развития.

Для местного сообщества развитие интересно своей ресурсопорождающей способностью. Общество, развиваясь, формирует новые источники своего развития. Возникает новая специализация — аналитик ресурсов (ресурсолог развития), проектировщик ресурсной базы развития (дизайнер развития), менеджер-посредник в реализации развития (девелопер) и др.

Прогресс — продвижение вперед предполагает изначальное знание правильной дороги, наличие уже прошедших этой дорогой (опережающие группы, все прогрессивное человечество). При рассмотрении общественного развития в виде прогресса-регресса осуществляется неправомерное рассмотрение Абсолютного в качестве относительного; произвольность производимой оценки и ее избыточная патетичность. Концепция прогресса-регресса опирается на материалистическую трактовку истории в форме прогрессирующего накопления знаний, умений, технологий, способов производства. Прогрессистская ориентация, как правило, гиперболизирует одни стороны, например, изобретательство, инновации, нарушение и смену норм и ценностей при абсолютном непонимании важности здорового консерватизма, необходимости обеспечения преемственности норм и ценностей. Обесценивая прошлое, прогрессизм, как правило, проявляет недоверие к будущему, побуждая в настоящем осуществлять внедрение будущих форм жизни с постоянным опережением, ускорением. Прогрессизм — это в значительной степени проявление инфантильного нетерпения.

Стратегия неустойчивого выживания

Основная часть участников семинара квалифицировала свою деятельность на местах как особую форму бытия — выживание.

В общем виде понятие «выживание» означает сохранение субъектом (индивидом, организацией, сообществом) самого себя (преимущественно физически) в ситуации экстремальных или чрезвычайных обстоятельств (войны, катастрофы, эпидемии, болезни). Глагольная приставка «вы» свидетельствует об исчерпанности действия в достижении чего-либо. Финитивность, приближение к пределу показывает, что жизнь находится у последней черты витальности, за которой — небытие. Это — состояние «клинической» смерти, когда отдельные части субъекта (организации) уже отказали, но еще существует возможность реанимации.

Важно понимать, что из таких состояний самостоятельно не выходят и что процедура вывода из них должна быть предельно технологизирована (как в медицине), иначе не избежать потерь.

Основной характеристикой, отличающей выживание от развития, является неустойчивость. Положение выживания-реанимации является пограничным. Для попавшего в него субъекта — это ситуация предельных рисков, для обслуживающей системы (консультационной, образовательной) — это ситуация, требующая вложения значительных материальных и интеллектуальных ресурсов. Выход из кризиса требует максимально сближенных позиций участника-пациента и консультанта-реаниматолога.

Выживание осуществляется за счет инстинкта самосохранения, на основе подсознательных импульсов и страхов с эскалацией напряжений и фрустраций. Для выживания характерна культурная редукция — переход к ресурсам нижележащего и при этом более фундаментального натурального уровня (подножным, т.е. все более земным и подкожным, организменным). Население возобновляет собирательство, охоту, рыболовство, выращивание элементарного продукта (как правило, картофеля). Происходит вынужденное сближение с природой, возврат к ней.

С точки зрения субъекта выживания происходит уход в себя, замыкание (таможни на границах регионов, разрыв социальных связей, разводы). Социальная дезинтеграция, являющаяся следствием этого, выключает механизмы социального контроля, давая дорогу девиантным формам поведения.

А. Левинсон[11] связывает стратегию выживания с возрастом. Лучше всего технологией выживания владеют пожилые, они же являются лучшими провозвестниками кризисов, почувствовав приближение которых, мгновенно включаются в образовательный процесс для ознакомления молодых с навыками и приемами выживания: оптимизацией структуры запасов, особенностями минимального рациона, «маленькими бытовыми хитростями». В этом обучении актуализируется опыт войн, революций, мест заключения, военных лагерей. Это — пример межпоколенной трансляции культуры и легализации в обществе норм, сложившихся в предельных, пограничных ситуациях в замкнутых и массовидных формах и с тоталитарной организационной структурой.

Выживанию сопутствует редукция культурных форм, а в поведенческом репертуаре состязательность вытесняется достижительностью (в полном соответствии с требованиями постмодерна о предпочтительности горизонтальных движений над вертикальными). При этом можно наблюдать регресс городской культуры в сторону догородских универсалистских и синкретичных сельских форм. Локус интересов смещается на садовый участок — дачу, а лишенный этого ресурса выживания трактуется как не-у-дачник.

Стратегия выживания для сообщества самоубийственна: это — выжидание, а не деяние, приспособление (притерпелость), не позволяющие трезво оценит ситуацию и разумно использовать природную изобретательность. Участник процесса выживания, по определению, одинок, он в каждом видит врага и соперника. На успех другого выживающий отвечает завистью. Напротив, удовлетворение выживающего тем более, чем больше вокруг его разрушений, чем более массовыми являются процессы выбытия-погибели. Ресурсом уцелевшего становится гибель окружающих, он собирает и забирает их энергию (функции). Выживание — последовательный вампиризм и некрофилия, использование энергии распада витальных форм. Выживающая форма существования разоряет общество, разлагая его.

В этом смысле, показательна судьба одного из вновь появившихся институтов власти — Министерства по чрезвычайным ситуациям. На фоне других, это ведомство всегда успешно, его деятельность все более социально значима, все шире область его применения. Через деятельность этого ведомства в жизнь внедряются нормы поведения в нештатных ситуациях.

Только в преодолении стратегии выживания происходит осознание необходимости развития, открывается путь поиска истинных ценностей, взыскания Царства Божия[12].

Социологи и социальные психологи отмечают, что в переживании кризисов есть и определенная доля полезности. Бедствия и катастрофы имеют обучающий смысл, способствуют возрождению этических субъектов и норм в деморализованном обществе. На этом основан целый комплекс социально-психологических и психотерапевтических методик, направленных на моделирование пограничной ситуации — края (краеведение) и позволяющих пережить страх смерти, обуздать волнения и тревожность и перейти к сущностным вопросам, связанным с собственной жизнью и ее смыслом[13].

В ситуации, когда пошатнулась стабильность таких важнейших системообразующих общественных институтов, — как Армия, Военно-промышленный комплекс, Космос, Наука, Агропромышленный комплекс, – оазисом выживания, способным обеспечить переход к новой стратегии развития, становится сфера муниципального управления. Однако этот переход невозможен естественным путем, он требует специальной деятельности — обучения.

Дифференциация форм развития
муниципального образования

В настоящее время недостаточно используются регуляторы развития местной инфраструктуры. Так, например, увеличение налога на землю «поощряет» центростремительные тенденции развития городских поселений, расползания «масляного пятна» города, тенденции предпринимателей, инвесторов, покупателей жилья осваивать пригороды, опустошая и выморачивая центр города. При росте налога на недвижимость начинают действовать «центробежные» тенденции, перспективной становится реконструкция и ревитализация центра, совершенствование общественного транспорта и пешеходных коммуникаций.

Использование средств и инструментария развития весьма относительно. Так, например, зонирование, использовавшееся в градостроительстве 20-х годов в качестве основного новшества — инструмента — схемы развития, таковым сейчас не является, а некоторые специалисты даже рассматривают зонирование как тормоз в процессе градоустроения и решении вопросов социальной справедливости. По крайней мере, ясно, что никакие средства и приемы не могут претендовать на монополию в процессе развития. Поскольку работающие в муниципалитете служащие относятся к различным поколениям по своему профессиональному образованию, то реальной оказывается борьба способов представления развития и требуются процедуры их согласования. При этом недоразвитие может служить ресурсом будущего.

Требуется рационализировать процедуру разнесения решаемых задач развития по разным уровням управления. Например, основные задачи стратегического планирования может решать субъект Федерации, в то время, как конкретные задачи повышения качества жизни (уборка мусора, борьба с пожарами, благоустройство) решаются на местном уровне сельскими и городскими органами самоуправления. Впрочем, такая схема может соответствовать уже сформировавшимся отношениям развития. Вполне возможно, что для начального этапа становящейся и развертывающейся стратегии требуется вертикальный альянс групп развития («лифт развития») объединяющий субъектов развития на всех уровнях. По-видимому, лишь в этом случае можно рассчитывать на реальное понимание идей развития. В то же время та схема, когда все решают все, по-видимому, непродуктивна.

Выявление и фиксация зон ответственности за развитие тесно связаны с тем, кому принадлежит инициатива развития, и кто за неё отвечает. В практике градостроения Америки ответственность за развитие лежит на частном субъекте (инвесторе, банке, застройщике), в то время как на государственной системе власти (федеральной и штатов) лежит ответственность за осуществление лишь регулятивных функций. Полностью противоположное наблюдается в нашей практике. Так, инициатива разработки программ развития культуры для регионов исходила вовсе не от субъектов Федерации, а от органов федерального управления, Министерства культуры и лишь продавливание той нормы, что финансирование федерального уровня не будет осуществляться без наличия программ развития, заставило региональные управления приступить к составлению таких документов.

Создание системы устойчивого развития требует организации межотраслевых отношений и зависимостей, формирования сложной системы связей и противовесов, обеспечивающих сохранность ресурсов. Так, контроль за лесной территорией поручается не лесному ведомству и уж тем более не лесодобывающей корпорации, а университету с экологическим факультетом, который заинтересован в долгом и достаточно сложном (культуро- и природосообразном) использовании этого ресурса. Устойчивость состоит в умении удерживать и управлять сложными многосоставными системами, включающими человека и различные социальные группы.

При этом возникают коллизии «совместного властвования», а следовательно, нужно создавать законы и правила совместного ведения объектами, осуществлять обучение и тренинг в искусстве совместного использования ресурсов.

Развитие переносит акценты на будущее состояние местного сообщества, в особых мобилизирующих, подвижных формах деятельности. Обеспечение этого фронта работ требует ревизии прошлого, по отношению к которому нужны процедуры консервации, т.е. упаковки — «свития» для сохранения в качестве возможного потенциала развития для будущих поколений — деятельность по развитию оказывается в точном смысле двуликим – вперед и назад смотрящим — Янусом.

Создается ситуация, способствующая профессионализации глав муниципальных образований. В США действует двойная система: горсовет + сильный мэр (как правило, в развитых крупных городах) или горсовет с мэром-спикером + квалифицированный управляющий, нанимаемый на службу местным сообществом (в ситуации малых населенных пунктов и сельских округов). В нашей практике необходимость профессионализации деятельности глав муниципальных образований возникает еще в связи с необходимостью расшивки конфликта между муниципальной властью и субъектом Федерации (см. ситуацию в г. Владивостоке).

Стимулирование организационного оформления групп интересов (соседских объединений, автомобилистов, дачников и т.п.), осуществляющих первичную агрегацию социальных сил и интересов местного сообщества, способствующих оформлению неявных стремлений и желаний (на уровне коллективного бессознательного), а также введение в практику работы с местным сообществом приоритета работы с такими организациями.

Формирование этоса местного сообщества, т.е. совокупности моральных императивов, принятых в обществе и определяющих поведение в нём. Эта сфера, как область специальной целенаправленной деятельности, разработана слабо и требует особой активности, понимания и управления. В этос американского образа жизни входит, например, положительная оценка загородного (внегородского, но не обязательно сельского пребывания) при интерпретации городской жизни, как греховной. Наше общество все ещё пронизано центростремительными ориентациями при устойчивом воспроизведении жизни на два дома (городская квартира + садовый участок). Постепенно, преимущественно у новых русских и представителей верхнего эшелона власти, формируется этос, аналогичный североамериканскому (проживание в загородном особняке).

Необходимость вслушивания, вчувствования, вхождения

В реальной жизни местных сообществ постоянно воспроизводится одна и та же ситуация. Предложения, проекты, информация, исходящие от внутреннего субъекта — члена сообщества (особенно рядового), не воспринимаются и не принимаются. Появление тех же идей со стороны (от экспертов консультантов, инокультурных или иностранных субъектов) включает процессы ассимиляции и распространения новшеств. Отсутствие «пророка в своем отечестве» объясняет необходимость построения внешнего контура деятельности в ситуации развития. Чтобы перевернуть жизненный мир местного сообщества, нужна внешняя по отношению к этому сообществу точка опоры, точка зрения. Наиболее примитивной технологией консолидации сообщества за счет внешнего является создание образа врага. Она используется как в закрытом, так и в открытых типах общества. В качестве более тонких технологий может использоваться «прививка» чужим и непонятным искусством. Так, известны примеры, когда сооруженная современная скульптура мобилизовала местное сообщество на борьбу за сохранение своих ценностей, охрану душевного здоровья своих детей, однако осуществив процессы консолидации, обучив формам совместного действия в местном сообществе, включались процессы развития.

Другим обстоятельством, существенным для процессов развития, является энергетика (темперамент) личностного роста, весьма значительная у «чужаков». Мигранты, беженцы, представители землячеств, диаспоры подчас значительно более активны, чем сами местные жители. Однако нормальному подключению «чужаков» к процессам развития мешает нетерпимость и ксено- (этно-) фобия. Необходимым становится диалог «местного — повсеместного» в культуре, и внутреннего — внешнего.

Организация групповой работы

Состав группы

С.И. Арионеску — директор Центра социального предпринимательства и исследований «Counterpart», г. Кишинев, Молдова

В.А. Губенко — заместитель главы администрации г. Большой Камень

Н.В. Крюкова — ведущий специалист комитета по управлению имуществом и ЖКХ администрации Усть-Илимского района Иркутской области

В.М. Мучник — генеральный директор Фонда развития Технополиса г. Заречного

В.А. Полунин — председатель совета народных депутатов г. Радужного

Л.Н. Трифонов — председатель Псковской городской думы

План групповой работы

1 день: Максимально подробное знакомство участников группы между собой и с координатором групповой работы, фиксация местных проблем и «болевых» точек конкретных сообществ. Начало процесса группообразования. Формирование внутригруппового видения ситуации, внутригруппового языка общения, первых попыток самоосознания. Задание норм групповой работы — фиксации позиций, движений. Предварительный анализ ситуации в достаточно свободной форме, а потому с высоким уровнем неопределенности. Выдвижение выступающего.

2 день: Формирование внешних рамок. Понимание особенностей позиций других групп. Попытка нащупать пути взаимосвязи с иными траекториями развития. Развенчивание фиктивных форм существования и стратегии выживания. Выявление наиболее перспективных форм профессионализации в сфере муниципального управления. Различие между профессионализацией и развитием. Корректировка понимания ситуации с учетом позиций других субъектов деятельности. Предварительная схематизация ситуации. Помощь в определении выступающего.

3 день: Возвращение к анализу ситуации. Сшивание внешне-внутренних противоречий. Генерирование проектных идей. Преобразование проблем в задачи, попытка связывания этих заданий с множеством субъектов, участвующих в процессе развития местного сообщества. Формирование протопроектной определенности. Стимулирование участников групповой работы к удержанию сложносоставленной целостности — концепции проекта. Задание норм схематизации. Организация процедуры выдвижения выступающего.

4 день: Осуществление самоопределения по отношению к проекту, разработка отдельных деталей и узлов. Поиск и нахождение ресурсной базы обеспечения проекта. Расширения зоны видения потенциальных ресурсов. Поощрение нетрадиционных ресурсных ходов. Стимулирование внутригрупповой специализации, распределение функций и ролей при осуществлении совместных действий. Первые наметки плана реализации.

5 день: Завершение работы над концепцией, проработка социальных, культурных, экономических последствий внедрения проекта, разработка его структуры, нахождение функциональной специализации отдельных фрагментов. Выявление партнеров и форм возможных коопераций. Помощь группе в налаживании осмысленных межгрупповых связей и альянсов.

6 день: Завершение работы над наброском проекта (проектной идеей), подготовка итогового выступления, определение первых шагов по запуску проекта на местах (региональная конкретизация). Проверка способности группы на самостоятельное завершение работы. Свободное консультирование.

Способ комплектования группы –
организационно-технический комментарий

Чрезвычайно значим факт отказа слушателей формировать группу социально-культурных проблем, он свидетельствует о том, что местное сообщество как специфическая общность, способная на самоорганизацию в настоящий момент не более, чем идеальная мыслительная конструкция. На самом деле, навыков самоидентификации с местным сообществом у муниципальных служащих нет вовсе, зато постоянно встречается стремление вписаться в состав участников деятельности максимально высокого ранга, осуществляющих политику по стратегическому планированию и управлению развитием (эта тема набрала лидирующее число поклонников).

По всей видимости, с социально-культурной проблематикой ассоциируется деятельность по социальной помощи. Недаром в эту группу записался представитель администрации сельского района, в дальнейшем в ходе работы семинара занявший роль заказчика на оргпроект, реализация которого предполагает скорее роль исполнителя, а не творца, деятеля, инициатора. Подобная позиция, безусловно, результат патерналистской модели управления местными процессами, когда все рациональное, эффективное, новое спускается сверху, из центра на места.

В этом смысле, отток участников семинара к теме стратегии и развития можно интерпретировать как стремление занять:

· более активную позицию;

· позицию, более удобную для управления;

· позицию, ответственную за процессы усложнения и качественное улучшение жизни сообщества.

Можно сделать вывод, что тематика «социальности» должна вводиться на этапе обращения к развитию, выхода из кризиса. В разгар кризиса эта тематика лишь запутывает ситуацию, замутняет область эффективных действий, блокирует творческие потенции и эвристичность мышления.

Способ формирования группы — он может быть назван аварийным — оказался на редкость удачным, осуществляясь в режиме сжатого времени, он потребовал мгновенного самоопределения. Группа объединила работников представительной ветви муниципальной власти, чиновников администрации, представителей бизнеса и общественных организаций. Два участника прибыли на семинар в составе больших групп, в то время как остальные представляли самих себя либо малые группы.

Численный состав группы — в пределах нормы, это скорее низший, чем высший предел. В будущем более рационально увеличение группы до 8-9 человек, особенно в ситуации нестабильной посещаемости. Сокращение группы до трех-четырех человек делает ее малоустойчивой.

В группе были зафиксированы следующие региональные городские ситуации:

· большой город, областной центр, «западные ворота» страны, с достаточно центральным положением, особенно приближенный ко второй столице — Петербургу;

· средний город областного подчинения и его район (Усть-Илимск);

· малый новый город, недавно самоопределившийся в качестве открытого (Заречный Екатеринбургской области);

· закрытые административно-территориальные образования (ЗАТО) Радужный (Владимирская область) и Большой Камень (Приморье);

· сельское поселение (Молдавия).

С точки зрения географии в группе можно выделить двух представителей западных территорий (Псков и Молдова), двух представителей центра (Радужный и Заречный) и двух представителей Сибири и Дальнего Востока (Усть-Илимск и Б. Камень).

Удачно произошло деление группы по типу ориентаций по проблемам: материальные ресурсы и инженерные инфраструктуры городов «держали» Б. Камень, Усть-Илимск, Радужный, социально-культурную проблематику и вопросы образования фиксировали Псков, Заречный и Молдова.

Тема проекта

Организация корпорации по управлению развитием муниципального образования.

Организационно-технический комментарий.

Безусловно, у некоторых участников группы не было потребности в детальном разрабатывании такого проекта, он в этом случае рассматривался в качестве наиболее продвинутой, развитой оргформы, на примере которой удается освоить проектные методы работы. Группа начала работу с разделения тематизма на две равные части: развитие и планирование и в группе практически до окончания семинара сохранялась тоска по полноте, что, с нашей точки зрения, является важнейшей предпосылкой развития.

Проблемное поле, в пространстве которого находится проект

Обсуждение проблем развития муниципального образования касалось (хотя и не всегда явно) различий в стратегии моносубъектного и полисубъектного развития. Первый тип может осуществляться в традиционных российских формах — через управление на основе уже существующих органов муниципальной власти, в то время как второй тип развития требует появления альтернативных общественных организаций, берущих на себя специфические задачи инициирования, посредничества и поиска ресурсной базы развития. Такая организация координирует намерения, представления, проекты, предложения по развитию муниципального образования различных социальных групп, страт, и, что чрезвычайно важно, местных сил, по-разному включенных в проблематику развития своей территории.

Проблемное поле задается следующими дефицитами и противоречиями:

· между корпоративными (отраслевыми, ведомственными, промышленными) интересами групп, которые можно условно назвать целевыми и остальными членами местного сообщества, цели которых еще не оформлены, не институционализированы, а в значительной степени даже и не осознаны;

· полным отсутствием доверия у местного сообщества к власти и его представителям;

· непониманием и неумением органов государственной власти субъектов Федерации и местного самоуправления взаимодействовать между собой, а также рассогласованием действий, пониманий и намерений исполнительной и представительной ветвей власти на всех уровнях управления;

· отсутствием у местного сообщества консолидирующей идеи, в частности, идеи развития муниципального образования.

Последняя проблема стала рассматриваться в группе в качестве ключевой и предопределила групповую динамику в рамках всего семинара.

Цель и задачи проекта

В качестве консолидирующей идеи в группе было рассмотрено намерение создать организационную структуру для управления развитием муниципальным образованием небольшого масштаба, где непосредственные отношения жителей, межличностная коммуникация являются особым ресурсом эволюции.

Цель проекта — способствовать развитию местного сообщества, местного самоуправления и муниципальных форм управления посредством создания и развертывания деятельности корпорации, ответственной за генерирование идей, способных консолидировать местное сообщество, распространение этих идей среди жителей, создание условий для конкуренции идей, отслеживание развивающего эффекта от этой деятельности.

В качестве задач такой корпорации рассматривались следующие:

· сбор информации о местном сообществе;

· изучение общественного мнения;

· инициирование процесса формирования предложений по развитию МО;

· анализ поступившей информации и проведение экспертизы местных инициатив;

· выявление в результате экспертизы лидеров — носителей идеи развития;

· формирование корпоративных отношений между участниками процесса развития (формирование групп развития);

· поиск ресурсного обеспечения проектов развития;

· повышение образовательного уровня оформившихся групп местного сообщества в сфере развития;

· использование групп развития для формирования привлекательного образа идеи развития (для местного сообщества и внешних партнеров);

· использование групп развития для формирования инвестиционно-привлекательного образа муниципального образования (для внешних и внутренних партнеров);

· обеспечение взаимодействия с внешними и внутренними партнерами (создание клуба развития);

· организация деятельности по сопровождению, внедрению и реализации проектов развития в муниципальном образовании;

· мониторинг процесса развития и анализ его негативных последствий.

Деятельность, необходимая для организации проекта

В качестве ключевой деятельности, необходимой для организации проекта, рассматривалась проектно-поисковая, обеспечивающая движение проектов ресурсами.

В качестве главного ресурса рассматривались взаимоотношения и взаимодействия между людьми, организациями, секторами.

Этот главный ресурс включает в себя следующие необходимые виды деятельности:

· структурирование интересов (чаяний) и потребностей (нужд) населения (сообщества);

· структурирование сообщества путем инициации форм местной кооперации (создания групп, общественных некоммерческих организаций, коммерческих фирм, движений), которые способны предъявить интересы (чаяния) и потребности (нужды) всему местному сообществу, а также участвовать в их реализации;

· работа по public relation;

· организация межсекторальных взаимодействий;

· составление базы данных (идей, know how, навыков, способностей, того, что по отношению к организации или отдельной личности может быть названо «история участия в процессе развития»).

Обучение муниципальных служащих муниципального образования является средством формирования и использования главного ресурса. При этом можно выделить в системе муниципального управления следующие виды деятельности, способствующие распространению консолидирующей идеи развития:

· профессионализация системы муниципального управления;

· организационное строительство и совершенствование методов управления;

· технологии и техники управленческой деятельности ( в том числе для улучшения взаимодействия в системе «власть — народ».

· разработка нормативно-правовой базы.

Обеспечение проекта

В качестве ресурсов для обеспечения проекта рассматривались следующие:

· организационный;

· материальный;

· интеллектуальный;

· нормативно-правовой;

· образовательный;

· коммуникативный;

· идеологический;

· социокультурный;

· информационный.

Организационная деятельность в местном сообществе рассматривалась в качестве главной и обеспечивающей развитие сообщества, при этом материальные ресурсы все же опережают (в сознании) значимость интеллектуальных ресурсов. Характерно центральное (срединное) положение образовательного ресурса, более всего связанного с отработкой форм коммуникации и трансляцией норм и разработкой и освоением правовой базы.

Привязанность проекта к реалиям управленческой работы
слушателей

Проект разработан в качестве типового или базового, однако на последней стадии он был «привязан» к местным условиям.

Г. Псков — создание некоммерческой организации для изучения программ бывших кандидатов в депутаты и разработки программ развития муниципального образования. Эта попытка очень интересна как пример создания безотходной политической технологии, в которой используются остатки (воспринимаемые, обычно, как «мусор») политической деятельности несостоявшихся депутатов.

Г. Усть-Илимск — разработка программы развития на основе объединения муниципальных образований город Усть-Илимск и Усть-Илимский район. Использование энергетики объединения городского центра и его хитерланда — достаточно перспективный ход, требующий, однако, значительной осторожности и более детальной проработки.

ЗАТО — проведение расширенного заседания Совета народных депутатов по вопросу перехода от моноотраслевого города к полиотраслевому. Здесь стратегия усовершенствования предполагается пошаговой с возрастанием зоны воздействия. Для такого типа объектов (ввиду их небольшого размера и сложности проблем развития) целесообразна кооперация (возможно на региональном уровне) для осуществления сплошной (или близкой к таковой) переподготовки муниципальных кадров.

Предполагается такая последовательность действий:

· Создание структуры, занимающейся развитием, вырабатывающей политику развития ЗАТО (форма такой организации определяется по месту, это может быть корпорация, ассоциация, агентство).

· Привлечение в структуру организации и вовлечение в ее деятельность руководителя (лидера) градообразующего предприятия (в настоящее время властные структуры состоят из бывших сотрудников градообразующих моноотраслевых предприятий, других управленческих ресурсов в ЗАТО нет по определению);

· Формирование политики в области формирования городской среды в рамках законов и в соответствии с особенностями ЗАТО для обеспечения в дальнейшем перехода от моноотраслевого типа развития к поливариантному с сохранением и использованием уровня высоких технологий.

Г. Заречный — создание корпорации развития с системой подцентров (групп развития, временных трудовых коллективов):

· учебного центра (УЦ);

· фонда поддержки малого предпринимательства (ФПМП);

· маркетингового центра (МЦ);

· инвестиционного центра (ИЦ);

· бизнес-инкубатора (БИ);

· гарантийного фонда (ГФ);

· фонда поддержки агроинициатив (ФПАИ) и др.

Таким образом, разрабатывая проект для относительно развитой ситуации г. Заречного, участники группы самоопределялись, сужая круг своих послесеминарских действий. В результате этого шага выяснилось, что создание корпорации требуется лишь в ситуации Заречного, где она и без того уже создана, и у нее есть проблемы с ресурсами. Во всех других случаях предполагается действовать с помощью более «мягких» и частичных оргпроектных технологий.

Анализ групповой динамики

1 день

Введение проблем местного самоуправления в пространство групповой работы было достаточно разнообразным:

от банальных - состояния коммуналки и незнания, чем расплачиваться по кредитам, до технологии нововведений и стыковки различных управленческих стилей («физиков» исполнительной власти и «лириков» представительной). Первоначально развитие понималось как отраслевое, внутриведомственное, внутрифирменное.

Довольно быстро определилось фундаментальное различие двух модусов существования - выживания и развития, а также открытости общества закрытости ЗАТО — флагманов развития прошлого периода.

Стратегия развития связывалась с уровневой структурой управления (субъект Федерации, муниципальные органы управления, производственная фирма). Понято было также сущностное отличие внешненаведенного (навязанного) развития и саморазвития.

Первоначально доминировала объектно-вещная трактовка идеи развития, затем появились процессуальные характеристики и, наконец, произошла концентрация на субъекте, как непременном атрибуте развития.

Была построена схема развития в форме циклоиды, на которой (хотя и не без труда и сомнений) была произведена оценка своих ситуаций. При этом оказались зафиксированными следующие положения:

Псков, Радужный, — начальные стадии деградации,

Усть-Илимск — срединная зона, но хуже, чем в целом по стране;

Заречный и Б. Камень — замыкают кривую падения, но слегка не доходят до критической «мертвой» точки

Молдова — депрессивное состояние в фазе начала роста.

Управление развитием было понято как необходимый переход от принуждающего, вынужденного развития к координации деятельности развивающихся субъектов и согласованию процессов саморазвитий.

Почувствовав различный характер развития и функционирования в открытых и закрытых системах, группа, однако, это различие не разобрала, что в дальнейшем обусловило сложности «привязки» проектов к местным реалиям.

Довольно любопытна одна из фиксаций члена группы, что развитие является «обманкой», «ширмой», прикрывающей происходящие в реальности процессы деградации и распада на фоне прогрессирующего паралича власти. Э. Канетти считал, что паралич провоцирует проявления идей величия, к которой безусловно можно отнести идею развития в рамках страны или планеты.

Выявив субъектность, группа удачно отметила конкурентный смысл развития: развитие одного может осуществляться за счет другого с втягиванием других в свою зону преимущественного направления развития.

Группа остановилась на нематериальных неуловимых субстанциях как дух места, миссия, хотя понятие месторазвитие принято и рассмотрено не было.

Развитие предполагает акцентировку будущих состояний, но не может происходить в логике сиюминутности (импульса или наскока). Развитие степенно (стадийно) и требует в качестве подосновы стратегии, планирования, преемственности и структурирования времени.

Несмотря на признание множественности субъектов развития, множественности возможных траекторий развития отмечено не было. Так же плохо различались рост и развитие и совсем неверно было сведение развития к прогрессу.

2 день

На рефлексии выявились различия двух позиций:

первая, поверхностная, — антиинтеллектуалистская, — не надо философствовать, заниматься идеологией. К ней примыкала ориентация на знания, маскировавшая пассивность интеллектуальных усилий, либо отсутствие навыков к оной;

вторая, сущностная,- до развития не добрались, не обнаружили корней сегодняшнего плохого положения, слишком все гладко, нет конфликтов и противоречий.

Возникла озадаченность поиском собственных целей, необходимостью самоопределяться.

Появились первые требования к групповой работе:

изначально быть активными;

согласовывать свои интересы с интересами группы;

постепенного ограничения числа проблем.

В результате рефлексии пошел процесс переоценки самих себя и переосознания проблем: Я — маргинал, Мы — ширма и возникло движение по снятию пелен, расколдовыванию своего мира.

Сравнение методики проектной работы (на семинаре и в Академии госслужащих) оказалось не в пользу последней и был обнаружен смысл обучению развитию — смена установки, в «переформатировании» сознания.

В конце дня группа делает сильный ход:

Идея развития местного сообщества может стать консолидирующей идеей.

Выделяются три силы:

государство(на всех уровнях);

бизнес и предпринимательство:

третий (общественный) сектор.

Обсуждается многообразие консолидирующих идей и их «мощность»: «Мы — одна семья», «Наш дом — Россия», «Генплан», «АО телеком» и др.

Разделив проблемы и недостатки, т.е. отсутствия, дефициты, нехватки было произведено описание проблемного поля:

неясность зон ответственности субъектов;

отсутствие консолидирующей идеи в местном сообществе;

отсутствие доверия населения к власти.

На втором этапе группа пытается построить согласованную иерархию проблем на основе предположений о их «вложенности» и соподчинении.

Причем первоначально помещенная в «почву» идея из основания схемы инвертируется в вершину.

Таким образом, восхождение от отсутствия КИ через непонимание к недоверию превращается в конструктив:

порождение КИ -понимание -вера.

Несогласованная множественность индивидуальных интересов «разваливает» местное сообщество в дезинтегрированное население, которое воспринимает себя как хаос проблем.

3 день

Впервые возникает предложение сосредоточиться на создании координационного центра по развитию территории.

Появляются реальные наметки по созданию групп развития из экс-депутатов и ревизии предвыборных программ (Псков). Рождается идея решения вновь возникающих проблем на основе нового видения имеющихся ресурсов и применения эвристик (Радужный).

В результате группа сформировала три стратегии развития:

1. Перенос идеи на более высокий уровень управления.

2.Создание специальной организации (оргструктуры).

3.Решение проблемы нетрадиционным (эвристическим) способом.

Осуществляется приписка стратегий и задач по группам, сформированным и реально действующим на семинаре.

Произошла окончательная фиксация состава группы, возникла потребность в ее структурировании, распределении функций. Определилась стратегия пошагового движения сразу отразившейся в схеме ветвящейся горки. Движение замедлилось, что фиксировалось замечаниями:» от большой мудрости много горя». В то же время проектирование (скорее намеки на него) начинает нравиться (по-другому оцениваются лекции, но именно в это время возникает желание их перечитать).

В результате групповой работы усилилась сплоченность, произошло распределение ролей:

генератор идеи, критик, хранитель времени, ответственный за регламент.

Зафиксирован случай сознательного «выпадения» из группы.

4 день

В оценках появился критерий скорости движения:

«Пленум отстает»,» эти замедлились», «другие вырвались вперед», после чего вдруг вырвалось очень личное, глубинное, — «А по большому счету не интересно в муниципалитете!» При этом возникла потребность в взаимном действии с другими группами.

Предложение составить техническое задание на проект было расценено как постороннее и мешающее уже наметившейся логике саморазвития группы. Группа вернулась к намерению создать новую оргструктуру, хотя видения ее были самыми различными.

Предложены были два варианта целеполагания для такой организации:

повышение качества жизни местного сообщества:

европеизация, т.е. освоение европейских стандартов развития городских структур.

Происходит возвращение к консолидирующей идее развития (КИР).

Здесь происходит распараллеливание работы и ее интенсификация. Мелькают модели, схемы. Определяются диадные субъекты развития (администрация — местное сообщество, предприятия -потребительские группы (сегменты рынка), общественная организация (ее члены) и сфера ее влияния.

Приходит понимание важности взаимодействия на основе: а) строительства взаимоотношений; б) профессионализации участников процесса.

В конце рождается модель фонтана, иллюстрирующий процесс расширения сообщества, включенного в процессы развития на основе консолидирующей идеи (материала) и новой оргструктуры (обеспечение напора).

День достаточно продуктивен, но психологически сложен, так как у лиц-инициаторов возникает ощущение, что остальные на них «паразитируют». Возникает потребность в расширении площадки взаимосвязей. Появляется потребность идти в другие группы, может быть, пересоставить свою.

В этот момент группа проходит мимо весьма мощной консолидирующей идеи, связанной с применением ресурсосберегающих технологий. Обсуждаются подряд проблемы коммунального хозяйства и теплоснабжения во время зимы, информационный ресурс, связанный с негоэнтропией, ресурс человеческих отношений, связанный с теплом, эмпатией. Близко понятие теплоты и к процедуре поиска (тепло -холодно). К сожалению, идея теплоты как консолидирующей идеи принята не была и осталась пустой формой.

Не было также принято предложение о включении в базовые ресурсы фактора времени.

5 день

После рефлексии был выявлен новый фактор развития: новое назначение. Новое лицо, вошедшее в пространство власти, нуждается в новой стилистике управления, в переструктурировании организации, осуществлении зримых перемен, воспринимаемых сообществом. Вновь обратились к необходимости внедрения в региональные ситуации новых структур — агентств развития. Автор идеи рассматривал ее программно в качестве специальной технологии, другие члены группы объектно как новую организацию. Схема получила развитие на трех уровнях внешних воздействий (Федерация, субъект Федерации, отрасль), а также трех внутренних источников (администрация, Дума, население).

По сути дела, в группе был осуществлен перенос технологии развития фирмы (предприятия, производства) на формы развития муниципальных образований. При этом сама концепция развития (тематизм) оказалась непроясненной. Результат вылился в допроектную скороговорку.

Выводы: Для работы группы оказались продуктивными следующие внутригрупповые принципы, выявившиеся в процессе работы:

- Переход от размытой, неопределенной ответственности к групповой и затем к персональной.

- Сужение поля действия при одновременном расширении поля видения, пространства представлений.

- Перевод лавины необходимого в последовательность действий.

- Обучение как форма перехода от умения непосредственного, интуитивного, ремесленного к технологическим, отчуждаемым и описываемым формам управления развитием.

- Обращение к местной истории как ресурсу развития.

- Обращение к партнерам и формам кооперации как средству обучения и развития.

контактный телефон:(095) 285 55 40

Группа «Ресурсы внешних взаимодействий
в системе муниципального управления»

Е.В. Епишин

руководитель проекта консультационной фирмы
«Империал Менеджмент Сервис»

Состав группы

Первоначально группа состояла из 8 человек:

А.А. Карасев — глава муниципального образования г. Большой Камень

Л.И. Купова — заместитель главы г. Заречного

С.И. Нагорный — начальник управления информационно-аналитического обеспечения деятельности главы г. Твери

О.В. Ковалев — главный специалист правового отдела администрации г. Большой Камень

Е.Ю. Немич — помощник главы г. Заречного

Ю.Н. Кудрявцев — начальник отдела маркетинга администрации г. Ржева

С.Н. Курняев — заместитель директора Ассоциации муниципальных образований Краснодарского края

В.А. Беспятый — руководитель проекта по бизнесу в экономике города, доцент кафедры управления городом Украинской Академии государственного управления при Президенте Украины

На третий день работы к группе присоединился девятый участник — А.В. Молодцов — руководитель информационно-аналитической группы Фонда содействия местному самоуправления Украины.

Таким образом, были представлены следующие типы деятельности в сфере муниципального управления:

1) практическое управление;

2) обеспечение муниципального управления;

3) воспроизводство кадров.

В группе было 5 муниципальных управленцев, 2 из которых представляли высшее звено городского управления. Именно они были наиболее активными участниками группы и фактически определяли направление работы. Шестого участника можно определить как советника администрации. Седьмой – организатор межмуниципального взаимодействия. Двое участников – профессионалы в области переподготовки управленцев. Они определили и удерживали позицию наблюдателей, хотя регулярно включались в процесс проектирования.

Организация рефлексии профессиональной деятельности участников группы

Принципиальное отличие переподготовки (или повышения квалификации — не вдаваясь здесь в различение этих понятий) от обучения состоит в том, что в ситуации переподготовки или повышения квалификации обучаемый обладает опытом практической деятельности в профессиональной сфере и, следовательно, обладает определенным набором знаний, умений и навыков — в конечном итоге средств профессиональной деятельности.

Под «знаниями и средствами деятельности» следует понимать следующий набор:

· подход(ы);

· профессиональные знания;

· представления об объектах знания, как средства деятельности особого рода;

· онтологические картины объекта деятельности и самой деятельности;

· средства целеобразования и целеполагания;

· средства анализа ситуации;

· собственно оргуправленческие средства.

Поэтому в качестве первого и важнейшего шага при работе с группой рассматривается анализ имеющихся у участников группы знаний и средств деятельности. В практике методологической работы такой анализ предусматривает проведение рефлексии, подразумевающей остановку текущей деятельности и обращение мышления на нее саму, в первую очередь на средства деятельности. На Схеме 1 изображен такой переход из позиции 1 (профессиональной деятельности) в позицию 2 (ее рефлексии) и показано, что дальнейшее движение в позицию 3 (обучения) возможно лишь через позицию 2.[14]

Ситуация Школы, казалось бы, подразумевала остановку текущей деятельности участников – как муниципальных служащих, так и исследователей. Однако, несмотря на фактическое прекращение выполнения функциональных обязанностей по месту работы, участники Школы, в подавляющем большинстве, оставались «внутри» своей текущей деятельности, то есть не (пере)осмысливали цели своей профессиональной деятельности, представления об объекте этой деятельности, а в конечном итоге – применяемый подход. Восприятие, понимание и оценка участниками получаемых в процессе переподготовки профессиональных знаний и предлагаемых средств и методов работы происходили из существующей профессиональной позиции, что предопределяло неприятие знаний, средств и методов, не укладывающихся в рамки существующих у участника представлений, либо их переинтерпретацию, часто заведомо искажающую и делающую невозможным осмысленное применение.

Организационный проект устанавливал достаточно жесткие временные рамки для запуска процесса рефлексии профессиональной деятельности. Фактически, эту работу можно было (и нужно было) провести в первый день – в ходе анализа ситуации и целеобразования. Основа была заложена установочным докладом, в котором были заданы основные рамки предстоящей работы и обрисован применяемый подход.

Далее на групповом заседании участникам было предложено сформулировать цели: 1) профессиональной деятельности; 2) цели проходящей переподготовки; 3) цели учебного проектирования. При обсуждении двух первых групп целей и был поставлен вопрос об основаниях профессиональной деятельности участников. Сначала это было воспринято как провокация со стороны организатора – действительно, для чего обсуждать то, что заведомо понятно. Однако после того, как организатору удалось раскрыть внутреннее противоречие в обсуждаемой системе целей одного из участников, большинство осознали необходимость этой работы. Далее, при проведении анализа ситуации, организатор имел возможность неоднократно обращаться к целям и средствам профессиональной деятельности участников, иногда жестко ставя под сомнение их эффективность и адекватность осуществляемой профессиональной деятельности. За счет включения в обсуждение других участников группы (для которых вещи, естественно, «понятные» тому, чья позиция обсуждалась, были далеко не очевидны) было преодолено отношение к этому обсуждению как к провокационному со стороны организатора.

Итогом такой работы в первый день семинара был запуск процесса рефлексии профессиональной деятельности участников. Естественно, в один день полная рефлексия проведена быть не могла и такая цель не ставилась. Однако важнейшим результатом, определившим дальнейшее разворачивание работы над проектом, с одной стороны, и процесса освоения участниками новых средств деятельности, с другой стороны, было обозначение, наряду с позицией профессиональной деятельности, позиции рефлексии этой деятельности и формирование для участников механизмов перехода в эту позицию.

В дальнейшем организатор старался максимально часто обеспечивать переход участников в эту позицию и проведение не только ретроспективной, но и проспективной рефлексии, то есть анализа и оценки осваиваемых средств с точки зрения их адекватности текущей профессиональной деятельности. Это позволяло участникам оперативно закреплять полученные умения и навыки для применения их в своей практике.

Одновременно, проведение рефлексии профессиональной деятельности участников позволяло организатору получить представление о составе профессионального набора знаний и средств деятельности каждого из участников и учитывать это при индивидуальной работе с ними и, что наиболее важно, при организации процессов коммуникации в группе.

Целеобразование. Анализ предъявленных целей

Другой важнейший процесс, необходимый для организации работы группы, – целеобразование. Запуск этого процесса был также осуществлен в первый день работы.

Фактически, можно говорить о том, что целеобразование участников группы (именно как участников группы, а не вообще слушателей Школы) началось при самоопределении, то есть выборе тематизма группы. Более того, руководитель Школы инициировал этот процесс еще на первом этапе, когда участникам было предложено сформулировать интересующие их темы проектной работы. Поэтому задача организатора была, в некоторой степени, облегчена.

Как уже отмечалось ранее, участникам было предложено сформулировать, причем в письменном виде, три группы целей. Эта процедура проводилась на первом этапе Школы, а также повторялась еще несколько раз, на протяжении всей работы. Помимо непосредственно целеобразования, она имела важное значение для организации рефлексии, а также позволяла достичь ряда других организационных целей.

Большинству участников удалось внятно и вполне корректно сформулировать цели профессиональной деятельности, хотя часто вместо цели предъявлялась скорее тема работы. Цели участия в Школе, как правило, формулировались как «овладение навыками» для более эффективного достижения профессиональных целей. По третьей группе лишь двое участников смогли сформулировать цель предстоящей работы. Однако при следующей процедуре письменной формулировки целей (на третий день работы) уже большинство участников, опираясь на итоги группового обсуждения, достаточно четко формулировали личные цели в процессе проектирования.

На Схеме 1 показано, что для того, чтобы сформулировать цели обучения и проектирования, необходимо из позиции 3 (обучение) выйти в рефлексивную позицию 4, из которой можно проанализировать позиции 2 и 3. Все представленные на схеме позиции принципиально различаются по типу осуществляемой в них деятельности, а следовательно, – и по набору используемых в них средств. Одной из важнейших задач организатора являлось не только обеспечить переход участников в описанные позиции, но и добиться понимания ими, в какой позиции они в каждый момент находятся и какой тип деятельности осуществляют.

После этого было организовано обсуждение целей группы. Хотя участникам не предлагалось в явном виде выносить на обсуждение личные цели, организатором в индивидуальных замечаниях, в большинстве случаев, указывалось на расхождение сформулированных в письменном виде целей и высказываемых предложений. Кроме того, постоянно фиксировались и выносились на обсуждение группы типы предлагаемых целей. Было проведено различение тем, целей, задач. В итоге этой работы участники группы смогли овладеть определенными навыками целеполагания. В дальнейшем, часто самостоятельно, без инициативы организатора, группа обращалась к анализу целей своей работы, особенно в ситуации, когда дальнейшее продвижение по теме становилось затруднительным.

Организация перехода участников группы
в позицию проектировщика

Следующий шаг в организации групповой работы состоял в формировании позиции разработчика проекта и переходе участников группы в эту позицию. (На Схеме 1 – позиция 3.)

Сложность этой задачи определялась тем, что участники группы не воспринимали проектирование как самостоятельный тип деятельности и пытались действовать, оставаясь в позиции муниципального управленца. Для изменения этого представления важнейшую роль играли предыдущие шаги – рефлексия профессиональной деятельности и целеобразование. Проводя эти работы, участники группы, благодаря постоянной фиксации организатором используемых ими средств деятельности, приходили к пониманию, что тот тип деятельности, который осуществляется в данный момент, существенно отличается от собственно муниципального управления.

При этом организатором в явном виде был сформулирован принцип разделения позиций по типу деятельности, что было принято участниками. После этого достаточно просто было зафиксировать то, что каждая позиция обладает специфическим набором целей и средств деятельности. В дальнейшем участникам регулярно предлагалось определить позицию, в которой они в данный момент находятся, причем начиная с третьего дня не только организатор, но и сами участники использовали этот прием для (само)организации понимания действий партнера по группе или для демонстрации ему ошибочности высказываемых предложений.

Вообще говоря, этот чрезвычайно важный прием – фиксация позиции, собственной или партнера по коммуникации – был в той или иной степени освоен большинством участников группы и, очевидно, будет в дальнейшем использоваться в практической деятельности.

Собственно же формирование позиции проектировщика, точнее, формирование набора средств деятельности, присущее этой позиции, продолжалось в течение всей работы группы. Организатор пытался, по мере возможности, в режиме рефлексии текущей деятельности группы в явном виде формулировать используемые средства, методы и процедуры, применяемые участниками группы в ходе проектирования, в явном виде. К сожалению, это не всегда было возможно без нарушения ритма текущей работы. Тем не менее основные средства проектирования, в большинстве своем, были выделены и осмыслены участниками группы и, в той или иной степени, могут применяться ими в их практике.

Организация групповой работы в режиме проектирования. Передача участникам группы основных
средств проектирования

Специфика деятельности в области муниципального управления определяется чрезвычайно сложной структурой объекта деятельности. Похоже, что в настоящее время не существует средств адекватного описания этого объекта, но при применении проектного подхода оно и не требуется, так как механизмы управления проектом на этапе его реализации позволяют осуществлять целенаправленную деятельность при воздействии факторов, неучтенных при разработке проекта. Вместе с тем проектный подход достаточно слабо используется в практике муниципального управления, просто в силу его малой распространенности и незнания его средств и возможностей. Поэтому основное внимание при работе с группой уделялось именно проектному подходу в следующих аспектах:

· возможности применения и ограничения;

· технология разработки проекта;

· средства разработки проекта;

· оргуправленческое проектирование в рамках проекта;

· средства управления реализацией проекта.

Естественно, перед группой не ставилась задача разработки полномасштабного проекта, что было бы невозможно в условиях крайне ограниченного времени, отсутствия опыта подобной деятельности у большинства участников и самого характера ситуации обучения. Разрабатывались, скорее, контуры проекта, но при этом основное внимание уделялось демонстрации и передаче участникам важнейших средств проектировочной деятельности. Тем не менее следует подчеркнуть, что проектирование проводилось на реальном материале и в отсутствие прототипа, то есть в реальном, а не в имитационно-учебном режиме.

Структура работы задавалась организационным проектом семинара, в котором тематизмы дней соответствовали основным этапам разработки проекта.

К сожалению, явно недостаточно времени было отведено для анализа ситуации. Поэтому, а также в силу того, что он проводился в первый день, когда для организатора приоритетными были цели запуска базовых процессов и организация взаимодействия участников группы, а не работа по содержанию, анализ ситуации был проведен весьма поверхностно. Тем не менее это обстоятельство не сильно затруднило дальнейшую работу, хотя на некоторых этапах, — например, в процессе проблематизации, — группа была вынуждена возвращаться к анализу ситуации.

Большое внимание уделялось формированию целей проектирования. Участники группы глубоко осознали важность этого процесса и практически на каждом заседании возвращались к нему, уточняя и дополняя цели, причем влияние организатора при этом было минимальным. В конечном итоге именно четкое определение целей проектирования во многом определило эффективность работы группы.

Определенные затруднения у участников вызвал процесс проблематизации. Это было связано, в первую очередь, с недостаточно точным различением участниками понятий проблем, тем, задач, целей. Поэтому пришлось много времени уделить обсуждению именно этих различений. Тем не менее это обсуждение позволило группе легко перейти к выделению основных задач проекта.

На этой стадии организатором был предложен и принят группой метод выделения пространств по типу деятельности. Для этого была построена типология деятельности в рамках обсуждаемой темы проекта и для каждого типа деятельности выделены соответствующие пространства. Далее было проведено обсуждение средств деятельности и основных процедур в каждом из выделенных пространств, а также разработаны средства перехода между пространствами. Это позволило участникам более четко установить соответствие различных наборов средств типам управленческой деятельности, а также дополнительно прояснить понятие позиции.

Параллельно с «контурной» разработкой проекта, проводилось обсуждение конкретных проектных разработок участников. В результате один из участников фактически полностью разработал структуру конкретного проекта в области своей практической деятельности, пригодную при наполнении содержанием (это является уже чисто технической задачей) для непосредственной реализации.

Организация коммуникации в группе.
Схематизация содержания работы группы

Одним из ключевых вопросов организации групповой работы является организация взаимодействия между участниками, что фактически сводится к запуску и обеспечению коммуникационных процессов.

Даже если участники группы занимают позиции одного типа, их цели, средства, онтологические картины существенно различаются, в силу различий профессионального опыта каждого. Соответственно различается и понятийный аппарат, которым они оперируют в процессе коммуникации, причем в такой степени, что не происходит понимания (или оно оказывается неправильным). Особенно ярко это проявляется на первых этапах работы, когда участники еще «не приспособились» друг к другу. В этой ситуации организатор вынужден исполнять роль транслятора, переформулируя высказывания участников группы (иногда несколько раз) таким образом, чтобы содержание высказывания было понято другими участниками группы. Такой режим работы весьма трудоемок и отвлекает организатора от других типов работы. Кроме того, существует достаточно высокая вероятность неправильного понимания участников самим организатором и внесения им своего содержания, отсутствовавшего в их высказываниях. Поэтому использование такого режима оправдано лишь в случае необходимости, которая, впрочем, может возникать и на поздних этапах работы, особенно при введении новых средств деятельности.

Разработано достаточно много методов организации внутригрупповой коммуникации. Один из них, активно применявшийся с самого начала работы в группе, – выработка единого понятийного аппарата. Поэтому много времени было уделено обсуждению ключевых понятий по теме работы группы. На первых этапах это вызывало определенное недоумение участников – «зачем обсуждать всем понятные вещи?» — однако, когда было продемонстрировано, что разные участники вкладывают в одно и то же понятие разное содержание, необходимость этой работы была осознана, и в дальнейшем она проводилась уже без инициирования со стороны организатора.

Другим весьма эффективным методом является схематизация содержания. Однако на его использование накладываются определенные ограничения. Несмотря на то, что хорошо разработана техника схематизации и известно много типов схем для описания различного содержания, их чрезмерно быстрое введение в практику групповой работы приводит к тому, что участники начинают пользоваться схемами чисто формально, и схемы не облегчают, а, напротив, затрудняют процессы коммуникации.

Поэтому организатор должен проводит достаточно тонкую работу по введению схем в практику групповой работы. В первую очередь, необходимо ввести различение между типами схем. Участники хорошо знакомы со структурными схемами и часто пытаются использовать именно их, помещая на них средства, цели, предметы деятельности и т.д., для чего этот тип схем совершенно не предназначен. С моей точки зрения, в этой ситуации наиболее эффективен схемотехнический прием разделения пространств, при котором на схеме выделяются пространства (области), в которые разносятся разнотипные элементы.

Вообще, разделение пространств весьма активно использовалось в группе при построении схем. В частности, на итоговой схеме были выделены пространства по типам деятельности при осуществлении внешнего взаимодействия, что позволило участникам четко разделить средства, применяемые в различных ситуациях, и напрямую перейти к организационному проектированию полного набора необходимых структур.

Организация рефлексии групповой работы
и общих заседаний

Рефлексия обязательно должна сопровождать любую осознанную деятельность. Другое дело, что часто рефлексия не воспринимается как самостоятельный тип деятельности и осуществляется в редуцированном виде, – например, только как анализ применяемых средств. Этого бывает вполне достаточно при работе по прототипам, а именно такая работа чаще всего и ведется в управленческой практике. Но в ситуации разработки проекта, когда с применяемыми подходами, средствами и методами участники группы часто встречаются впервые, проведение рефлексии групповой работы и общих заседаний является совершенно необходимым элементом организации работы группы.

Это позволяет достичь сразу нескольких целей. Во-первых, рефлексия непосредственно обеспечивает разворачиваемую на группе проектную деятельность, а также позволяет включить в групповую работу содержание, предъявленное другими группами на общем заседании. Во-вторых, в процессе рефлексии происходит осознание и понимание участниками используемых средств, что является основной задачей переподготовки. Наконец, участники знакомятся с техникой проведения рефлексии.

Организационно каждое групповое заседание начиналось с продолжительной (1.5 – 2 часа) рефлексии предыдущего дня. Сначала все участники группы по очереди без обсуждения фиксировали «вчерашние события»: основные шаги групповой работы, используемые средства, полученные результаты, вопросы и замечания по докладу группы. Затем на этом материале организатор задавал основные направления рефлексивного обсуждения. Далее в том же режиме обсуждались результаты других групп и их взаимосвязь с собственными разработками (следует отметить, что эту работу участники обычно проделывали с большим трудом, – очевидно, из-за слабости межгрупповой коммуникации чужие результаты плохо понимались и воспринимались). После этого группа переходила к проспективной рефлексии, обсуждая работу предстоящего дня. (Здесь для организатора становилась очень важной задачей не допустить перехода к работе по содержанию без подведения итогов рефлексии, что часто было довольно непросто, так как участники, наметив направление движения, испытывали острое желание немедленно попробовать его реализовать.) В результате такой работы группа получала четкое представление о состоянии проекта и дальнейшей деятельности.

Следует отметить, что участники быстро почувствовали необходимость и полезность рефлексивной работы и активно в ней участвовали.

Помимо описанной «большой» рефлексии, организатор инициировал в ходе групповой работы также «текущие» рефлексивные выходы. Такие выходы предпринимались не только в ситуации, когда дальнейшая деятельность становилась невозможной (классическая ситуация необходимости рефлексии), но и когда осуществлялся сколько-нибудь важный шаг. Тогда рефлексия позволяла, за счет анализа и обсуждения действий и средств деятельности продвинувшегося участника, обеспечить их понимание остальными и, соответственно, организовать коммуникацию в группе и продолжение совместной работы.

Анализ результатов групповой работы

В целом работу группы можно оценить как успешную. Как уже говорилось выше, основной целью работы было формирование у участников группы системы средств проектировочной деятельности и возможности применения полученных средств и навыков в профессиональной деятельности. Эта цель была, в основном, достигнута. К сожалению, одного из участников совершенно не удалось включить в рабочий процесс, однако все остальные, в той или иной степени, были вовлечены в разработку проекта. Эта вовлеченность, благодаря описанным выше методам организации работы группы, предопределила усвоение участниками группы основных применявшихся средств проектирования.

Естественно, степень понимания и восприятия предлагаемых средств напрямую зависела от активности участников. При этом, например, процедуры целеполагания и рефлексии, которым уделялось особое внимание и в которые вовлекались все участники группы, в основном, были освоены всеми. В то же время более простые процедуры схематизации содержания в полной мере могут применяться лишь самыми активными участниками, которые сами, с помощью организатора, использовали их в своей работе.

Содержание проектных разработок группы изложено в следующей части. Здесь бы хотелось остановиться на нескольких «побочных» результатах, заслуживающих внимания.

1. Название группы — как и других групп — предполагало анализ понятия ресурсов. Эта тема постоянно обсуждалась группой, которая пришла к следующим выводам.

Вне деятельности говорить о ресурсе бессмысленно. Понятие ресурса возникает только в рамках деятельности, в которую он вовлекается либо как материал деятельности, либо как средство деятельности. При этом в обоих случаях должны быть описаны средства вовлечения ресурса в деятельность, то есть его использования. При отсутствии таких средств, до их разработки, ресурс является потенциалом. Таким образом, при проектировании деятельности необходимо сделать следующие шаги по ресурсному обеспечению: во-первых, определить потребность в ресурсах – материале и средствах деятельности, во-вторых, в рамках анализа ситуации определить наличие потенциала, в третьих, разработать средства вовлечения потенциала в деятельность, то есть перевести потенциал в ресурс.

2. При обсуждении проекта одного из участников группы возник вопрос о понятии «устойчивого развития», которое очень часто используется, но далеко не всегда имеет четкое содержание. С точки зрения ресурсного подхода, в ходе работы группы был сформулирован весьма важный принцип «устойчивого развития» — принцип неубывания ресурсов: развитие можно назвать устойчивым в том случае, если объем доступных ресурсов не уменьшается. Другими словами, если в процессе развития используется (затрачивается) невозобновляемый ресурс, то в результате деятельности по развитию должен возникнуть ресурс (потенциал и средства его использования) другого типа в объеме не меньшем, чем объем затраченного ресурса.

Представляется, что сформулированный принцип весьма емок и может быть использован при разработке и оценке проектов развития.

Проектные разработки группы.

Общие замечания по организации проектирования

В практике проектирования зафиксирована следующая технологическая последовательность разработки проекта:

· Тематизация, то есть задание основных рамок конкретного проекта.

· Анализ ситуации, то есть получение представлений об основных факторах, определяющих ситуацию деятельности – выделение процессов, структур и форм организации материала, значимых позиций, построение прогноза «естественного» развития ситуации.

· Целеполагание, которое является важнейшим этапом проектирования и может проводиться в различных формах, в частности, путем построения модели «идеальной» ситуации, формирующейся в результате реализации проекта.

· Проблематизация, то есть выделение на основе полученного представления ситуации и поставленных целей проблемных областей и на основе анализа последних – проблем, возникающих в проектируемой деятельности.

· Разработка средств разрешения выделенных проблем, то есть перевод проблем в задачи, обеспеченные материальными и деятельностными средствами решения.

· Разработка реализационного проекта, то есть, в зависимости от конкретной задачи, – планирование, создание организационных структур, разработка план-графиков и так далее.

Перед участниками группы в качестве основной стояла задача освоения средств проектирования, которые они могли бы применять на материале своей практической деятельности. Как уже отмечалось, в силу ограниченности времени и существенного различия практической ситуации участников группы, в рамках учебной сессии ставилась задача разработки не готового к реализации проекта, а некоторых обобщенных контуров, которые при наполнении практическим материалом могут стать основой конкретного проекта. Поэтому в разработках группы основное внимание уделялось построению общих принципов проектирования внешнего взаимодействия. Однако результаты, полученные в ходе работы группы, прилагались к конкретным ситуациям практической деятельности участников уже в ходе обсуждений.

Естественно, при этом существенно менялось значение и содержание этапов проектной работы. Очень большое внимание было уделено тематизации, проводившейся в форме построения представления о внешнем взаимодействии. Это было обусловлено тем, что большинство участников имели лишь интуитивные понятия о внешнем взаимодействии муниципального образования (причем существенно различающиеся). Другие этапы проектирования проводились в форме построения общих моделей и структур, так как, с одной стороны, у участников группы не было единого практического материала для разработки проекта, а с другой стороны, ни один из участников группы не владел в достаточном для проектирования внешних взаимодействий конкретного муниципального образования объеме материалом.

Однако по мере возможности практический материал участников вовлекался в работу для «заполнения» разрабатываемых конструкций. За счет этого, во-первых, проводилась организация понимания способов практического применения разрабатываемых средств проектирования, во-вторых, прорабатывались и обсуждались отдельные блоки проектов, которые могут быть включены в практические разработки участников. Так, в частности, был в значительной мере проработан проект организации системы взаимодействия закрытых административно-территориальных образований по созданию и развитию единой ресурсной базы.

Построение представления о внешнем взаимодействии

Работа над проектом была начата с построения представления о внешнем взаимодействии. В отличие от понятия, предполагающего полное описание объекта, в представление включаются лишь основные принципы, фиксация которых дает возможность осуществлять проектирование либо другой вид деятельности, в котором такое представление будет использоваться как средство.

Внешнее взаимодействие рассматривается как деятельность, что означает, что для его описания необходимо выделить:

· цели, проблемы, задачи;

· средства деятельности, в том числе знания;

· операции и процедуры по его осуществлению;

· исходный материал и конечный продукт.

Деятельность по управлению муниципальным образованием является объемлющей для деятельности по внешнему взаимодействию муниципального образования. Это означает, что внешнее взаимодействие не является самоцелью, а лишь обеспечивает собственно управление муниципальным образованием. Следовательно, в терминах ресурсного подхода, мы можем рассматривать деятельность по внешнему взаимодействию как ресурс деятельности по управлению муниципальным образованием: конечный продукт внешнего взаимодействия вовлекается либо как материал деятельности, либо как средство деятельности управления. Таким образом, цели и задачи внешнего взаимодействия определяются ресурсными потребностями управления муниципальным образованием.

Внешнее взаимодействие осуществляется между двумя или более субъектами (одним из которых в нашем случае является муниципальное образование). Хотя конкретное содержание и процедуры внешнего взаимодействия определяются типом субъектов взаимодействия, в ходе работы группы были выделены основные общие инвариантные принципы внешнего взаимодействия.

Важнейшим принципом организации взаимодействия был признан принцип баланса интересов, который заключается в том, что осуществление взаимодействия возможно лишь в ситуации достижения его субъектами собственных целей с учетом ограничений, накладываемых необходимостью достижения своих целей партнерами. В этом состоит отличие взаимодействия от других типов отношений, например, административных, когда интересы подчиненного субъекта не являются определяющим критерием.

Из этого следует, что непосредственной деятельности по внешнему взаимодействию предшествует предъявление будущими партнерами своих намерений, то есть представлений об исходном материале и конечных продуктах взаимодействия, и взаимное согласование их.

С точки зрения ресурсного подхода, внешнее взаимодействие суть обмен ресурсами различного типа – материальными, политическими, интеллектуальными, управленческими. Простейшим примером внешнего взаимодействия является сделка купли-продажи. Больший интерес представляют взаимодействия, когда в обменные операции вовлекаются различные типы ресурсов. Основные проблемы организации внешнего взаимодействия в таком случае связаны с адекватной оценкой ресурсов различного типа, то есть опять же с достижением баланса интересов участников взаимодействия.

Механизмы внешнего взаимодействия

Внешнее взаимодействие, как уже отмечалось, рассматривается как средство деятельности по управлению муниципальным образованием и как средство реализации муниципальной политики. Соответственно организация внешнего взаимодействия начинается с анализа проблем управления муниципальным образованием в рамках политики его развития и постановки целей внешнего взаимодействия. Далее следует анализ внешней ситуации (потребностей потенциальных партнеров) и выделение внутреннего потенциала муниципального образования, который может быть переведен в ресурс внешнего взаимодействия.

Далее следует разработать и реализовать механизм вовлечения потенциальных партнеров во внешнее взаимодействие, то есть средства, процедуры и операции по предъявлению намерений и достижению баланса интересов.

Сами процедуры реализации внешнего взаимодействия рассматривались группой как формы совместной деятельности партнеров. Соответственно должен быть разработан и реализован механизм управления такой деятельностью. Такой механизм будет сильно зависеть от типа внешнего взаимодействия. В некоторых ситуациях необходимо создание автономной организационной структуры. (Примером такой структуры могут служить ассоциации муниципальных образований при осуществлении политического взаимодействия.) Другие ситуации не требуют создания дополнительных структур (когда эти функции совместно выполняют внутренние подразделения партнеров во взаимном контакте), тем не менее группа пришла к принципиальному выводу о том, что управление внешним взаимодействием должно осуществляться во всех случаях, и соответственно любой проект внешнего взаимодействия должен включать в себя описание управленческих средств.

Группа выделила как самостоятельную задачу разработку нормативно-правовой базы, обеспечивающей внешнее взаимодействие муниципального образования. В ее состав должны входить базовые положения о структурных подразделениях администрации муниципального образования, ответственных за этот тип деятельности, положения и инструкции о порядке осуществления внешнего взаимодействия, в том числе и по порядку вовлечения в него ресурсов муниципального образования. Кроме того, должны быть разработаны типовые формы договоров, соглашений и других двусторонних и многосторонних документов, определяющих принципы и способы деятельности партнеров по внешнему взаимодействию.

Пространственная организация внешнего взаимодействия

Была разработана схема пространственной организации деятельности по внешнему взаимодействию муниципального образования (схема 2). На ней были выделены:

· Пространство управления муниципальным образованием, в котором проводится: 1) выявление дефицита ресурсов управления и на этой основе постановка задач внешнего взаимодействия; 2) выявление потенциала, который может быть переведен в ресурс внешнего взаимодействия.

· Пространство предъявления намерений, в котором проводится: 1) анализ внешней ситуации (выявление потенциальных партнеров); 2) формулировка и предъявление намерений потенциальным партнерам.

· Пространство внешнего взаимодействия, в котором: 1) достигается баланс интересов; 2) осуществляется (совместно с партнером) управление внешним взаимодействием.

Третье пространство является общим для обоих партнеров, но у каждого из них существуют собственные первое и второе пространства.

Таким образом, построение внешнего взаимодействия происходит в трех указанных пространствах, причем ключевым является процесс достижения баланса интересов. В ходе этого процесса возможен неоднократный переход в предыдущие пространства и повторение действий в них с учетом вновь появляющихся ограничений, до тех пор, пока не будет достигнут баланс интересов и не появится возможность перейти непосредственно к осуществлению взаимодействия.

контактные телефоны:(095) 251 71 44 257 02 18

imscons@aha.ru

СТРАТЕГИЯ И УПРАВЛЕНИЕ

Группа «Стратегическое планирование
в системе муниципального управления»

А.Х. Бутусов

начальник научного отдела предпроектных градостроительных изысканий Института Проектирования Городов Минстроя РФ

вице-президент консультационной фирмы ИМС

кандидат архитектуры

редварительный опрос слушателей выявил ряд «популярных» формулировок проблемы управления в муниципальном образовании. Наиболее популярной оказалась «проблема стратегического планирования и управления развитием в системе муниципальных образований».

Проблема первоначально «собрала под свое крыло» пятнадцать слушателей, которых, по чисто «техническим» соображениям, пришлось разделить на две группы, разделив по формальной приверженности к терминам: одних к «планированию», других к «управлению».

В итоге группа в составе восьми слушателей и одного стажера приступила к работе по теме «Стратегическое планирование в системе муниципального образования».

Состав группы

А.Н. Грешнов — председатель Гороховецкого районного совета народных депутатов

С.Р. Дроцюк — специалист отдела экономики и финансов администрации Усть-Илимского района Иркутской области

Т.И.Евдокимова — председатель комитета по экономике и прогнозированию администрации г. Твери

С.Н. Злобин — заведующий отделом стратегического развития и межотраслевых связей администрации г. Твери

Л.В. Кудряшова — председатель Собинского районного совета народных депутатов

Кочетов Е.А. — председатель Киржачского районного совета народных депутатов Владимирской области

М.А. Малахова — председатель городского совета народных депутатов г. Владимира

Инсталляция лекционных материалов и рефлексия установочного доклада уже на начальных этапах привела группу к решительному отказу от «оговоренной» темы. Основное недовольство вызвало традиционное понимание слова «планирование», особенно в его, опять-таки, традиционном «инженерном» понимании на фоне отчетливой необходимости демократизации муниципального управления. Это породило необходимость более полной рефлексии лекционного материала в ориентации на тему будущего проекта. Изначальная тема проекта была взята как «обобщающее понятие», позволяющее каждому слушателю сформулировать свою собственную позицию, как по отношению к «понятию», так и в работе группы. Коллективизм победил и на этот раз: все устремились в «позицию» «проектировщика» светлого будущего города, понимаемого как инженерный объект.

«Извлечение» членов группы из этой позиции протекало достаточно долго и все время балансировало «на грани срыва». Однако «крайнее раздражение» вынудило каждого из слушателей найти собственную и действительно управленческую позицию. В итоге в группе сформировались один «организатор», один «оргпректировщик», два «доработчика», двое слушателей заняли «обслуживающую» исполнительскую позицию, а один «ушел в изучение материалов» лекционного курса и в итоге стал «подопытным кроликом», на котором опробовались результаты проектного процесса.

Тема проекта была сконцентрирована в двух «понятиях» — стратегия и управление, а проект трактовался как создание организационно-управленческой ситуации, обеспечивающей демократическое и легитимное формирование документального представления об «общественной и частной целесообразности» в перспективах развития поселения и его системы местного самоуправления.

Основными проблемами проектного процесса были признаны:

- переход от проектирования «объекта» к проектированию «процессов», вместе с проектированием системы управления «изменениями» процессов;

- переход от проектирования «стандартов» к проектированию «максимизации неоднородностей»;

- переход от «итеративного» типа проектирования к «мониторинговому»;

- переход от проектирования «состояния» к проектированию «устойчивых изменений»;

- переход от проекта «инженерного» типа к социальному мониторингу.

Цель проекта формулировалась как обеспечение стартовой позиции для демократического и легитимного формирования стратегии развития муниципального образования.

Задачами проекта стали:

- разработка модели формализации стратегии развития муниципального образования;

- формирование перечня исполнителей;

- разработка концепции организационного проекта обеспечения «стартовой позиции».

Средствами реализации проекта выбраны:

1. Инициативная разработка представлений:

- об интересах населения муниципального образования;

- о процессах изменений, протекающих в муниципальном образовании;

- о намерениях органов управления по достижению желаемых изменений.

2. Создание ситуации широкого публичного профессионального рассмотрения представлений о развитии.

3. Создание политической ситуации принятия решений по определению стратегии развития.

4. Легитимация стратегии, в совокупности с разработкой и легитимацией местных нормативных актов, обеспечивающих реализацию стратегии.

5. Разработка муниципальных и «свободных» проектов и программ развития муниципального образования.

В качестве потенциальных участников процесса формирования и легитимации стратегии развития муниципального образования были определены:

- администрация муниципального образования;

- представительные органы муниципального образования;

- внутренние (собственные) и внешние (привлекаемые) научные, проектные и консалтинговые структуры;

- средства массовой информации;

- общественные организации, действующие на территории муниципального образования.

В качестве задач стартового этапа были выделены:

- инициативная организация и оформление предметных представлений о процессах развития муниципального образования;

- организационное проектирование и проведение акций по публичному и профессиональному рассмотрению «инициатив»;

- оформление результатов рассмотрения и «редактирования» инициатив.

Население муниципального образования, региональные и федеральные органы государственного управления включаются в процесс формирования стратегии на стадии «рассмотрения» и «редактирования» инициатив, причем именно населению отводится решающая роль, а правительственные структуры получают возможность координации собственных намерений.

Публичное рассмотрение должно обеспечить демократический выход в создание политической ситуации, разрешение которой, в свою очередь, должно обеспечить преобразование стратегии в политику развития и далее в систему муниципальных законов и норм.

Реализация политики развития с помощью системы местных законов и нормативных актов, в свою очередь, потребует приведения процедур и структур управления развитием в легитимное соответствие, т.е. потребует реорганизации системы управления. Эта реорганизация неизбежно затронет как представительные, так и исполнительные органы местного самоуправления, а также взаимодействие местных органов с федеральными, предопределяя необходимость реорганизации и последних.

Далее оформленная стратегия включается в мониторинговый демократический процесс определения глобальных преобразований, а с другой стороны, попадает в процедуры традиционного административного управления.

Даже при достаточно традиционной разработке программы, проектов и планов необходима жесткая привязка их к срокам полномочий выборных органов и к бюджетным периодам. Здесь также предусматривается полный цикл демократических процедур принятия решений. Каждый из перечисленных документов должен быть представлен в двух обязательных взаимосвязанных частях:

- муниципальная (бюджетная и внебюджетная) деятельность;

- «свободные» предложения деятельности физических и юридических лиц на территории муниципального образования.

Такое разделение обеспечивает адресное распределение ответственности за программные и проектные обязательства, освобождая органы управления от ответственности за несостоятельность «сторонних инвесторов».

«Свободные предложения» должны сформировать рынок предложений, управляемость и эффективность которого будет зависеть от обеспеченности рыночных предложений соответствующими гарантиями муниципальной деятельности (муниципальными программами), а также от широты диапазона и адекватности предложений деятельности.

Организационно-управленческое ведение и муниципальных, и свободных программ потребует своего процедурного и структурного закрепления в деятельности администрации.

Старт (запуск) проекта будет осуществляться действующими структурами, наличными кадрами и в существующем правовом пространстве, однако «продвижение» по проекту и, тем более, «старт» его реализации потребует, уже с первых шагов, ряда взаимосвязанных реформ управления:

- реформы муниципального законодательства;

- структурной реформы органов управления;

- гражданской реформы процедур взаимодействия органов управления с населением.

Поскольку «реформированию» подвергаются не столько структуры и траектории «хождения» бумаг, сколько «судьба» и деятельность людей, становится жизненно необходимым становление двух институтов (школ):

- школы муниципальной службы;

- школы муниципального гражданства.

Задачами школы муниципальной службы становится работа с действующими кадрами по освоению новых знаний и навыков и формирование «кадрового резерва» муниципального управления.

Школа муниципального гражданства должна сформировать новый «социальный институт» вхождения культуры самоуправления в жизнь населения.

Без формирования этих «школ» реализация любых стратегий демократического развития муниципального образования практически исключается, что делает эти школы важнейшей и неотъемлемой частью проекта (см. схему 1).

«Стартовый» этап проекта, включающий «формализацию процессов, интересов и намерений» и формирование концепций обеих школ, рассчитан на первое полугодие 1999 года, что дает возможность запустить процедуры предметного публичного рассмотрения перспектив развития к середине года, что, в свою очередь, представит возможность подготовки новых бюджетных обоснований на 2000 год. Реализация этого плана обеспечит в 2001 году переход от «инициативной» стадии реализации к «плановому» управлению как самим «проектом», так и развитием муниципального образования.

Слушатели-разработчики признали, что данная разработка может квалифицироваться в лучшем случае как «концепция» проекта. Адаптация концепции к условиям конкретного муниципального образования потребует привлечения консультантов в сфере организационного и управленческого проектирования для проведения проектных сессий непосредственно на «рабочих» местах и в связи с конкретными проблемами.

Также было признано необходимым направление максимально возможного количества сотрудников муниципалитетов для повышения квалификации в рамках идеологии Школы муниципального служащего.

Результат проектного процесса работы группы в предметной сфере можно отнести в большой степени к сфере «виртуального», т.к. формальный запуск проекта возможен лишь в перспективе, предполагает серьезные длительные трудозатраты и «обращение в веру» большого количества действующих муниципальных служащих.

Реальным практическим результатом, помимо полученных знаний, можно считать приобретенные опыт и навыки работы организационно-управленческого проектирования в командном режиме (вместо традиционного «опредмечивания» проблем).

Полезными и применимыми в собственной деятельности были признаны навыки применения ряда методологических схем и приемов: смены «проектной» позиции, формализации проблем, последовательность проектного «продвижения», принципы деятельностной интерпретации предметного результата и плана подготовки деятельностной коммуникации (см. схему 2).

Максимально практичным, по всей вероятности, можно считать опыт слушателей по привлечению «чужого» профессионализма к разрешению собственных проблем, причем не столько в режиме «импорта проектных решений», сколько в форме профессионального консалтинга в проектной и управленческой работе.

контактные телефоны: (095) 251 71 44 257 71 93257 02 18

imscons@aha.ru

Ó	Коллектив авторов, 1999
Ó	Московский общественный научный фонд, 1999

Концепция Школы

Организационный проект и программа Школы

Проект как форма организации управления

Повышение квалификации

Онтологические и концептуальные предпосылки

Проект организации работы группы

Состав группы

Термины и понятия

Проектные разработки группы

Тема проекта

Анализ ситуации

Постановка проблемы

Организационно-технический комментарий.

Цель проекта

Организационно-технический комментарий.

Задачи проекта

Содержание проекта

Организационно-технический комментарий

Организационно-технический комментарий

Аннотация проекта

Анализ ситуации

Цель проекта

Задачи проектирования

В ходе проектирования исследовались и ранжировались

Рефлексивный анализ работы группы и оценка замысла

Приложение 1

Приложение 2

Приложение 3

Организационно-технический комментарий

Приложение 4

Приложение 5

Приложение 6

Группа «Система работы с персоналом и повышения квалификации в системе муниципального управления»

Состав группы:

Состав группы

План групповой работы

Способ комплектования группы – организационно-технический комментарий

Тема проекта

Организационно-технический комментарий.

Проблемное поле, в пространстве которого находится проект

Цель и задачи проекта

Деятельность, необходимая для организации проекта

Обеспечение проекта

Привязанность проекта к реалиям управленческой работы слушателей

Анализ групповой динамики

Группа «Ресурсы внешних взаимодействий в системе муниципального управления»

Проектные разработки группы.

Общие замечания по организации проектирования

Построение представления о внешнем взаимодействии

Механизмы внешнего взаимодействия

Пространственная организация внешнего взаимодействия

Группа «Стратегическое планирование в системе муниципального управления»

Состав группы

Группа «Система работы с персоналом и
повышения квалификации в системе
муниципального управления»

Способ комплектования группы –
организационно-технический комментарий

Привязанность проекта к реалиям управленческой работы
слушателей

Группа «Ресурсы внешних взаимодействий
в системе муниципального управления»

Группа «Стратегическое планирование
в системе муниципального управления»